— Ну что, Бет, ты так здесь и будешь сидеть? — Иден поглядела на надутую сестру и улыбнулась. — Ты решила не ездить на ярмарку?
Элизабет сверкнула возмущенным взглядом, вскочила и, взметнув ворох юбок, выбежала вон.
— Бет еще молода и нетерпелива, — заметила Иден стоявшей у лестницы Мэгги. — Не вини ее, все придет в свое время.
— Вы слишком балуете эту девочку, — сердито возразила экономка. — Она не только нетерпелива, но и неблагодарна. Если бы она не была так поглощена собой, то могла бы приносить пользу.
Иден не возражала. Мэгги имела свое мнение по разным вопросам. Например, она была убеждена, что рабам и слугам очень важно уметь читать и писать, и настояла на том, чтобы вся челядь Пембруков обучилась грамоте. Хотя с тех пор минуло уже семнадцать лет, Иден хорошо помнила тот трагический день. Она послала домой записку с просьбой о помощи, но слуги не смогли разобрать написанное. Спасатели прибыли только через два ужасных часа, но было уже слишком поздно… Теперь послания, наподобие того, которое только что доставил Дэниел Джонстон, поступали регулярно. Иден хотела быть в курсе военных действий, а связь могла поддерживаться только с грамотными людьми. Сама она получила приличное образование и по собственному опыту знала, что книги не только источник знаний, но и вдохновения и удовольствия.
— Мне трудно выступать одновременно в роли сестры и родителей Элизабет, — пробормотала Иден в ответ, — похоже, у меня ничего не получается.
— Вы сами знаете, что делаете для мисс Бет гораздо больше, чем ваша мать делала для вас. — Мэгги бросила на хозяйку многозначительный взгляд, и Иден поморщилась от неприятных воспоминаний. — Простите, мисс. Я не должна так говорить. А теперь вам пора идти, пока ваша сестра не устроила истерику. Терпение, как нам обеим известно, не входит в число ее добродетелей.
— Иден! Поторопись! Я уже целый час жарюсь на солнце! — донесся голос Элизабет.
Окинув напоследок взглядом холл, чтобы еще раз убедиться, что все намеченное выполнено, Иден легкой походкой вышла во двор и присоединилась к рассерженной сестре, дожидавшейся ее в экипаже.
— То, что ты решила оставаться старой девой вовсе не означает, что я не собираюсь замуж, — проворчала та. — А ярмарка — мой единственный шанс напомнить Питеру Далтону о своем существовании, ведь мне не часто удастся выбираться из этой тюрьмы.
— Сколько трагизма! — Иден метнула на сестру испепеляющий взгляд. — Тебе мало того, что твое хорошенькое личико привлекает дюжины поклонников, и Питера в том числе? Правда, если ты сохранишь на нем это кислое выражение, количество воздыхателей может резко уменьшиться.
