– Что ты намерен делать?
Тревога Клотагорба имела под собой основания: несмотря на прилежание в занятиях, чаропение Джон-Тома под аккомпанемент дуары оставляло желать лучшего. Да, его музыка творила чудеса, но, как правило, совсем не те, на которые он рассчитывал.
– Ничего особенного, – буркнул юноша. Неужели Клотагорб до сих пор видит в нем не более чем дилетанта? – Вы что, по-прежнему не доверяете мне?
– Мой мальчик, у тебя просто талант угадывать, о чем я думаю.
Джон-Том хотел было срезать несносного старого ворчуна язвительным замечанием, да так и застыл с разинутым ртом, уставясь на мизинец левой руки. Тот вырос в длину на добрых три дюйма и превратился в извивающегося червяка, который исхитрился вдруг развернуться, окинул юношу свирепым взглядом, а затем исчез. Джон-Том пошевелил пальцем и судорожно сглотнул.
– Да, я видел, – отозвался Клотагорб, отвечая на вопрос, который читался в глазах Джон-Тома. – Изменения различаются по силе воздействия. Отнюдь не все они столь серьезны, как то, которое разбудило нас с тобой. Очевидно, измениться может как мир в целом, так и крохотная его часть. К примеру, твой мизинец. Наше восприятие изменений зависит от того, чем мы занимаемся в тот миг, когда они происходят. Нам повезло, что в момент первой пертурбации мы всего-навсего умывались и завтракали. Потрясение, не говоря уж о психическом шоке, было бы куда ощутимей, если бы ты занимался тогда чаропением или сидел на толчке.
– Понятно, – сказал Джон-Том и покачал головой. – Знаете, оказавшись здесь по вашей воле, я имел достаточно возможностей ознакомиться с магией, но ни с чем подобным мне сталкиваться еще не доводилось.
– Магия тут ни при чем, – заявил волшебник. – То, что произошло и продолжает происходить, является результатом действия природных сил.
– Какая разница! – пробормотал Джон-Том, отрешенно махнув рукой, и испуганно посмотрел на ладонь, проверяя, не случилось ли с ней чего-нибудь этакого. – Как ни назови – природными ли силами, магией или физикой, – результат один: нечто изменяет структуру мироздания, не спрашивая ничьего согласия.
Он тронул струны дуары. Раздался приглушенный мелодичный звук.
Клотагорб быстро огляделся – как видно, чтобы удостовериться, что в комнате все осталось по-прежнему.
– Ты прав. Вдобавок невозможно предсказать, когда случится очередное изменение и насколько серьезным оно будет. Однако это нечто нужно остановить. Если ничего не предпринять, изменения начнут повторяться все чаще. Хуже того, они будут раз от раза все серьезнее.
