— А вы не говорите, никто и не узнает.
— Вы… Вы хамка! Вы позорите честь нашей студии! Вы же работаете на телевидении!
— Да пошли вы знаете куда со своим телевидением! Всю жизнь мне испохабили, подонки! Эй, Толя, тормози! — стукнула Алла в спину водителя.
— Не смейте! — приказала Галина Юрьевна.
— Я выхожу!
— Никуда вы не выходите!
— Именно что выхожу!
— Вы уволены!
— Вот и замечательно! Останови машину!.. Алла Макарова тихо плакала в рекламном отделе, когда ее нашла Долгова.
— Алунчик, ты что? — бросилась она успокаивать подругу. — Случилось что?
Вместо ответа Макарова разрыдалась в голос.
— Он… — бессвязно выкрикивала Алла. — Сволочь!.. Без копейки!.. Как жить-то теперь?!
Она забилась в истерике и успокоилась только тогда, когда Ирина со всего маху дала ей пощечину.
Алла сразу утихла.
— Хватит, — резко сказала Ирина, — Чего орешь? Слава богу, все живы-здоровы, а остальное ерунда. Что там у тебя стряслось-то, рассказывай.
У Аллы вновь задрожал подбородок, из глаз потекли слезы.
— Ой, — всхлипнула она, обхватив голову руками. — Теперь они без отца… Мальчики мои…
— Как “без отца”? — обалдела Долгова. — Где он?
— Уехал! — завыла Алла. — Бросил нас, уехал! Не хочет он с нами-и-и!
Копылов с грустью расставался с новыми знакомыми. Видимо, не был он избалован вниманием. Уже на лестнице Никитин спросил Виктора:
— Все снял?
— Кроме его фантазий, конечно! — ответил Виктор.
— Каких фантазий?
— Ну про этот КУРСК.
— Все-таки я иногда тебе удивляюсь, Носов. Во-первых, я не давал команды не снимать, а во-вторых, нельзя ж быть таким циником.
— Ты же сам пообещал, что потом еще приедем, а у меня пленка не резиновая…
— Не беда, у меня все схвачено. — Чак вытащил свою кассету и протянул Никитину.
— Погоди, не стоит класть все яйца в одну корзину, — отвел его руку Валерий. — И посиди, пожалуй, этажом выше, пока мы не уедем.
— Это еще зачем? — спросил Сергей.
— По той же причине. Есть у меня предчувствие, а оно…
— Далее известно, — перебил Носов. — Поехали скорей.
Когда Валера с Виктором уже были далеко внизу, Чак услышал, как внизу хлопнула входная дверь и зазвучали несколько возбужденных голосов, два из которых явно были голосами его друзей. Чак как можно быстрее, но при этом стараясь не шуметь, двинулся вниз по лестнице.
— Мужики, ну что вы ломаетесь? Вам же хуже будет, — услышал он, подбираясь к первому этажу. — Отдайте камеру по-хорошему и будете жить. Неужели вам хочется получить перо в бок из-за какой-то тысячи баксов?
