Подобно своим братьям-купцам, членам Занура, де-ме-Холмур не мог допустить такую возможность, но он и не смеялся. Он стал мойтом По-Раби также и потому, что не отказывался выслушивать даже самые цветистые нелепости. Пусть этот старик продолжает доказывать, что он глупец, но не стоит выносить приговор, пока он не закончит свой рассказ.
— Я прошел даже дальше Хочака, — Панлтатол задыхался еще сильнее, — но это было только начало моего путешествия. Я терял слух и спутников, и наконец мне пришлось продолжать путь одному, потому что никто не хотел идти со мной дальше. Видите ли, все считали меня сумасшедшим… Несколько раз я чуть не погиб. Но слухи и река вели меня дальше.
— Куда дальше? — презрительно фыркнул один из зануралов.
Старик посмотрел в сторону — казалось, насмешки придавали ему силу.
— К истоку всех сказок и легенд. К Городу мертвых. В ту часть мира, где поселились демоны и чудовища, к вершине мира, достопочтенный занурал!
Смех уже было невозможно сдержать. Но это не обескуражило старого купца.
— И я добрался до Города мертвых. Я, Брил де-Панлтатол! И я принес с собой его частицу. — Старик нахмурился и продолжал, хотя голос его то и дело прерывался хрипом: — Я не очень хорошо помню то время. Мой разум словно онемел от всего, что я пережил. Удивляюсь, как я остался жив. Но я заставил себя сделать еще одну лодку. Мне кажется, я сделал много лодок.
Сейчас трудно вспомнить. Я спрятал то, что унес, под грудой шкур сальпов и доставил это вниз по реке к моему дому, в По-Раби.
В больших черных глазах де-ме-Холмура сверкнула усмешка.
— Это очень интересная и занимательная история, де-Панлтатол, но ведь все рассказы о городах демонов занимательны. Надеюсь, ты лучший купец, чем рассказчик.
Раздался вежливый смешок со стороны остальных членов Занура.
— И ты ворвался к нам на совет, чтобы рассказать это! — сердито вскричал один из зануралов. — Если ты больше ничего не можешь добавить, то обещаю тебе, что твой возраст тебя не спасет.
— Есть только одно, что я могу добавить к сказанному мною, — произнес теряющий силы торговец. — Ради этого я погубил свой разум и тело, поэтому вам нечем меня испугать. Мой триумф будет непродолжительным, и я не куплю себе место в Зануре, как мечтал.
Послышались приглушенные оскорбительные замечания членов Занура, и самые громкие срывались с уст тех, чье состояние было наименьшим.
— Итак, я оставляю вам мой рассказ и еще кое-что, и вам судить, члены
Занура-города, мог ли я считаться равным вам по богатству, чтобы сидеть здесь. — Старик повернулся и подул в маленький костяной свисток, висевший у него на шее.
