— Что вам нужно, уважаемые? — спросил Сокол после обмена приветствиями и малозначащими, по крайней мере, для него, пожеланиями здоровья.
— Колдун у нас умирает, почтенный чародей, — бойко заговорил староста. — Страшное дело. Всё село второй день не спит, опасается, как бы худо не вышло, как бы не обернулся он упырём. Иные уж вещи собрали и подались в Мещёрск или к родичам в соседние сёла. Священник наш, Леонтий, носа из избы не кажет. Некому защитить мир.
Он вздохнул.
— Помоги, не гневайся, а мы в долгу не останемся — отблагодарим. Мы бы и не беспокоили тебя пустяками-то. Но тут такое дело, такое дело…
— Далеко ли село ваше? — осведомился Сокол, одеваясь и раздумывая, не взять ли чего с собой. Так, на всякий случай. Умирающий колдун дело действительно серьезное, староста вовсе не преувеличивал. В Мещере только два-три человека могли справиться с подобной напастью, не причинив при этом вреда себе и окружающим.
— Сельцо называется. Пути вёрст шесть. На возке-то быстро домчим — дорога хорошая, наезженная, — заулыбался староста, увидев, что чародей согласился.
Сокол оделся и, шепнув псу, чтобы тот сторожил дом (хотя не случалось ещё, чтобы воры лазили по таким домам), вышел вслед за мужиками на улицу.
Там поджидал возок, запряжённый парой низких заросших лошадок неопределенной масти. Пару в этих местах запрягали редко, главным образом на праздники и по торжественным случаям. Две лошади, пусть и не самые породистые, свидетельствовали не столько зажиточности хозяина, сколько об уважении, которое тот оказывал Соколу.
Староста взялся за вожжи, а охотник уселся позади рядом с Соколом.
Дорогой чародей заметил, что молодой селянин всё время озирается по сторонам, не выпуская из рук копьеца — в большом городе он чувствовал себя неловко.
Староста, впрочем, тоже город не жаловал. Вместо того, чтобы проехать коротким путём через крепость, он направил лошадок в обход, по дороге, что вела почти под самыми стенами между лесом и рвом. Всё время причмокивая и поддёргивая вожжами, староста заставил бежать своих лошадок довольно резво. Охотник, тем временем, исподлобья рассматривал городские стены, сложенные из сосновых, обмазанных глиной, срубов. Невысокие, они, тем не менее, с утра до вечера накрывали окружную дорогу тенью и от этого внушали проезжим почтение.
Оставив позади город и взяв от Напрасного Камня левее, они выскочили на идущую сквозь вековые леса и воспетую вместе с ними в сказаниях и былинах, знаменитую Муромскую дорогу. Дорогу настолько древнюю, что говорили, будто торили её великаны онары, что жили в этих краях задолго до людей.
