— Вы могли сказать мне, что хотите собаку, я знаю поставщиков самых породистых собак.
Он говорил с упреком. Я побуйствовала раздражение.
— Так уж получилось, — сказала я. — Юлиус, простите, собака ждет. Мы увидимся завтра.
Он сказал «ладно» и повесил трубку. Я вздохнула с облегчением, побежала в ванную, надела свитер, брюки — для собаки, и подкрасила лицо для мужчины. Я поставила пластинку, раскрыла окно, поставила на письменный стол три тарелки, напевая, вполне довольная жизнью. Я свободна, у меня есть собака-ребенок и обворожительный незнакомец, который добывает сейчас для нас пропитание. Впервые за долгое, очень долгое время у меня назначено на вечер свидание с незнакомым мужчиной, который мне нравится, которому столько же лет, сколько и мне.
С тех пор, как я познакомилась с Аланом, мои редкие приключения с мужчинами походили на историю с пианистом из Нассо. Да, впервые за пять лет сердце мое билось от того, что у меня назначена с кем-то встреча.
В десять вечера пес уже спал, а Луи, наконец, понемногу заговорил о себе.
— Наверное, я показался вам грубияном, — сказал он, — в тот раз, когда мы увиделись впервые. На самом деле вы мне сразу понравились, а когда я понял, что вы та женщина, о которой говорил Дидье, и принадлежите к обществу, которого я не выношу, я так был разочарован, пришел в такую ярость, что показался отвратительным. — Он замолчал и быстро повернулся ко мне: — Правда, в тот самый момент, как вы вошли в бар, и я вам подал газету, я подумал, что однажды вы станете моей, а через три минуты, открыв, что вы принадлежите Юлиусу А. Краму, я сходил с ума от ревности и разочарования.
— Как все быстро у вас, — сказала я.
— Да, я всегда решал все быстро, даже очень. Когда наши родители умерли, оставив нам большое мебельное дело, я решил, что предоставлю Дидье заниматься им как в отношении рекламы, так и коммерческой стороной. Я учился на ветеринара и сбежал в Солонь, мне там лучше. Дидье обожает Париж, музей, выставки и этих людей, которых я не выношу.
— В чем вы можете их упрекнуть?
— Ни в чем конкретно. Они мертвы. Они живут постольку, поскольку у них есть, состояние, поскольку они играют какую-то роль. Я их считаю опасными. Часто общение с ними превращает в грустного пленника.
— Их пленником можно стать, лишь завися от них, — ответила я.
— Всегда зависишь от людей, с которыми живешь. Потому я и пришел в ужас, узнав, что вы с Юлиусом А. Краном. Это человек холодный, как лед, и в то же время неистовый…
