– Ба, кого я вижу! Старина дварф, неужто это ты? – растягивая слова, беззаботно произнес Микки. Похоже, внезапное нападение ничуть не удивило его. И кинжал, установленный острием на кончике его пальца, все так же продолжал вращаться, не теряя равновесия и не падая. – Долгонько же ты добирался! И ты, Кэлси, тоже, – закончил лепрекон ровно за секунду до того, как эльф сгреб его за воротник.
Кэлси с Джено ошарашенно переглянулись. Кэлси отпустил воротник, однако Джено по-прежнему держал молот наготове. Эльф попристальнее присмотрелся к лепрекону, гадая, не иллюзия ли он, созданная настоящим Мак-Микки. Он всерьез подозревал, что они стали жертвой обмана зрения, а создатель иллюзии тем временем развлекается, наблюдая за их растерянностью откуда-нибудь с края поляны, а то и с вершины дуба. Однако никто из всех обитателей Волшебноземья, включая Роберта и колдунью Керидвен, не мог распознать иллюзию лучше тильвит-тега, а насколько Кэлси мог судить, перед ним сидел именно Микки, реальный, из плоти и крови.
– Ты ждал нас? – неуверенно спросил Кэлси.
– Я звал вас, разве нет? – весело отозвался Микки и выпустил клуб дыма.
– Так, значит, пропажа доспехов и копья – твоих рук дело. – В интонации Джено послышались отдаленные, но весьма быстро приближающиеся раскаты грома.
Микки демонстративно посмотрел через плечо, указывая взглядом на укрытые листвой предметы, аккуратно прислоненные к дереву у самого края поляны.
Кэлси снова сгреб лепрекона за воротник и рывком поставил его на ноги. От неожиданности тот уронил на землю отделанный драгоценностями кинжал.
– Ты отдаешь себе отчет в том, что совершил? – голосом, в котором клокотало возмущение, призвал его к ответу эльф.
– Я добился, что вы пришли сюда. А мне этого-то и надо было.
– В Дилнамарру прибыл Гелдион, – с трудом сдерживая гнев, сказал Кэлси и толчком отпустил лепрекона. – Король возлагает ответственность за кражу на барона Пвилла. Завтра в полдень его собираются повесить. Прежде чем совершить поступок и открыть какую-нибудь дверь, надо задуматься, входом в какой коридор она окажется.
– А тебе надо смотреть на восток, Келсенэльэнельвиал Гил-Равадри! – проревел в ответ Микки. Совершенно нехарактерный для лепрекона тон, а также использованное им формальное имя Кэлси (способность правильно произнести которое Микки никогда прежде не обнаруживал) заставили Кэлси остановиться. Он с любопытством наблюдал, как Микки поднял кинжал и, словно выставляя напоказ, высоко поднял его. Все эти манипуляции сопровождались многозначительным выражением лица лепрекона, призванным показать, что кинжал объяснит все.
