"И они не обратили внимание на такое – ", он мудро оборвал себя прежде чем произнес «животное». «Пантеру?» нашелся он.
«Гвен со мной не было», ответила Кэтти-бри не подумав, ее лицо скривилось когда она сообразила, что дала почву для множества других вопросов.
К счастью, стражники не стали развивать эту тему дальше. Они слышали достаточно описаний энергичной молодой девушки, и вполне поверили что перед ними в самом деле дочь Бруенора Баттлхаммер. Они сопроводили Кэтти-бри и Гвенвивар (соблюдая дистанцию) через город, к западной стене, к изящному очаровательному дворцу Леди Алустриэль.
Оставшись одна в покоях для ожидания, Кэтти-бри решила оставить Гвенвивар с собой. Присутствие пантеры придаст ее рассказу убедительность, и если Дриззт был или все еще находится поблизости, Гвенвивар почувствует его.
Минуты текли неторопливо, и нетерпеливая Кэтти-бри уже начала скучать. Она прошла к боковой двери и, осторожно открыв ее, обнаружила комнату с умывальником и маленьким старинной отделки столиком, со вделанным в него большим зеркалом. На нем был набор гребней и щеток, несколько маленьких флаконов и открытый ящичек с пакетиками разноцветных красок.
Любопытство взяло верх, молодая женщина оглянулась через плечо чтобы убедится что все тихо, затем подошла и уселась. Решив что ей стоит выглядеть как можно лучше на встрече с Леди Сильверимун, она взяла гребень и пробежалась им по спутанной гриве золотистых волос. Поморщившись при виде грязи на щеках она быстро опустила ладонь в бассейн с водой, протерла грязное место и улыбнулась.
Она снова выглянула в прихожую, чтобы убедиться что никого нет. Гвенвивар, комфортно разлегшаяся на полу, посмотрела на нее и рыкнула.
«Ой, помолчи», сказала Кэтти-бри, зашла назад и стала обследовать флаконы. С трудом открыв один из них она принюхалась, и ее голубые глаза расширились от удивления, аромат был очень сильным. За дверью Гвенвивар снова зарычала и чихнула, Кэтти-бри рассмеялась. «Я знаю, что ты имеешь в виду», сказала она кошке.
Кэтти-бри исследовала еще несколько флаконов, некоторые из которых заставили ее поморщить нос, а то и чихнуть, и наконец нашла один, запах которого ей понравился. Он напоминал ей цветочное поле, не слишком сильный, но тонкий и прекрасный, как музыка весеннего дня.
Она едва не подпрыгнула, чуть не вылив флакон себе на нос, когда на ее плече оказалась чья-то рука.
Кэтти-бри развернулась, и ее дыхание оборвалось. Рядом с ней стояла Алустриэль – это должна быть она! – ее волосы серебром опускались почти до пояса, ее глаза сияли ярче, чем все виденные Кэтти-бри – но не так ярко, как небесно-синие глаза Вулфгара. Воспоминание вновь ранило ее.
