Оглянись во гневе... | страница 8
Если говорить о реакции народа, разуверившегося в западно-демократической модели развития для России, и соответствующих авторитетах, на такого рода газетный “антисемитизм” и его обоснование мифами и фактами, то необходимо понимать, что людям всё равно, откуда они почерпнут лозунги «Жиды — вон из России!» и информацию в обоснование такого рода рецептов решения : из придерживающихся такого рода мнений “Штурмовика” и “Опричного листка”, или из “Московского Комсомольца” и “Часа Пик”, почитаемых в качестве демократических органов печати многими искренними антифашистами в России и за её пределами.
Другое дело, какой будет реакция народа: откликнется он на «Бей жидов — спасай Россию!», поскольку . В демократической прессе нацизм по гитлеровскому образцу — единственная альтернатива демократии, поскольку реальная недееспособность марксистов КПРФ и К>в России для демократизаторов — не секрет. То есть угрозу нацизма демократизация создает сама же своим махровым пустоцветением.
Или же народ придет к иному мнению: «Не занимайся ерундой: не бей жидов. — Спасай Россию!» И тогда спасение России от злодейства в обличье демократии обретет иной, вполне определенный смысл, весьма далекий от того, чтобы вызвать восторг равно как демократизаторов, так и разного толка нацистов и марксистов.
В выступлениях М.Дейча, в подобной тематике статьях в “Часе Пик” и других газетах, речь идет о деятельности той части толпы, для которой — после краха западно-демократических надежд и омерзительного отношения к завравшимся авторитетам-демократизаторам и новым “русским” [15] — авторитетом стал Гитлер и МИФ о его деятельности по выведению Германии из кризиса управления, созданного веймарской республикой — тоже западно-демократической по её идеалам.
То, что делает М.Дейч и К>по отношению к этой части толпы в составе населения России, это — попытка программирования её коллективного сознательного и бессознательного, хотя сам М.Дейч и ему подобные в этого рода деятельности могут выступать не как злоумышленные и волевые социальные маги, а как безвольные и умалишенные слепцы, биороботы-зомби, в свою очередь запрограммированные своими хозяевами — социальными магами и знахарями. Другое дело, насколько попытка программирования коллективной психики России окажется успешной, если смотреть на её результаты с точки зрения хозяев этих и прочих демократизаторских трепачей и бумагомарак: не утонет ли вожделенный результат в неприемлемых сопутствующих ему эффектах?