Оказалось, что это женщина.
Алеа замерла, недоверчиво глядя на нее. Чего угодно ожидала она от карликов, только не заботливого участия.
Женщина, ее возраста или немного моложе, повесила свой лук на плечо и закатала ей рукав. Нажав пальцами на руку и увидев сочащуюся кровь, она пробормотала:
— Вроде бы довольно чистая...
Затем, повернув руку, она надавила сильнее.
Алеа почувствовала, как резкая боль пронзила ей мышцы.
Она вскрикнула и попыталась отдернуть руку. Но женщина крепко держала ее.
— Мама! Кажется, она у нее сломана! — повернув голову, позвала она.
Одна из карлиц, не выше трех футов ростом, которая в тот момент перерезала горло вепрю, оглянулась, вытерла нож о высокую траву и, вложив кинжал в ножны, направилась на зов.
На ее поясе кинжал выглядел как меч. Одета карлица была так же, как и все остальные — рубаха с поясом, лосины и башмаки, но, приглядевшись, Алеа разглядела женские черты лица, вырисовывающиеся под складками рубахи груди и более широкие, чем у мужчин-карликов, бедра.
Старшая женщина подошла к ним.
— Дай-ка я посмотрю, Сарет.
Младшая отпустила руку, и мать так же сильно сжала ее пальцами. Алеа вскрикнула от боли и попыталась вырвать руку, но карлица держала ее железной хваткой.
Осмотрев поврежденную конечность внимательнее, она удовлетворенно кивнула.
— Нет, перелома нет, да и вена с артерией целы, но вот мышца повреждена. Рана заживет, но нам надо крепко перевязать ее, когда вернемся в деревню. Будь осторожна и не давай большой нагрузки на руку хотя бы дня два-три.
Женщина посмотрела на разорванную юбку незнакомки.
— Покажи-ка мне свою ногу, девушка...
Алеа с опаской поглядела в сторону мужчин. Карлица поняла смысл этого взгляда.
— Не беспокойся, они все заняты — приканчивают свиней и ухаживают за ранеными собаками. Впрочем, в любом случае никто не станет на тебя глазеть — наши мужчины достаточно учтивы. Подними же юбку.
Алеа подняла юбку... и ей едва не стало дурно. На ноге у нее зияла глубокая рана длиной добрых шесть дюймов. При виде струящейся из нее крови ее едва не вырвало.
— Да, здесь дело посерьезнее...
Из сумки, которая висела у нее на ремне, карлица вынула маленькую бутылочку и чистую тряпицу.
— Стисни зубы, девушка, потому что будет больно, хотя и не так сильно, как было бы завтра, если бы не обработали рану сейчас. Крепись!
Она вылила на тряпицу немного жидкости из пузырька и промыла ею рану.
Чтобы отвлечься от боли, Алеа выдохнула и заговорила:
— Меня зовут Алеа. Как ваше имя, чтобы я могла знать, кого мне благодарить?
