Род натянул поводья перед тем, как въехать в лес, и повернулся назад, прощаясь со своим домом. Когда-то это был коттедж, но теперь его так не назовешь: слишком много помещений пришлось пристроить. Точнее, их пристроили эльфы-шабашники.
— Все в порядке, супруг, — мягко проговорила Гвен.
— Поехали, папа! — потянула отца за руку Корделия.
— Не стоит волноваться, Род, даже если в твое отсутствие произойдет чрезвычайное происшествие в масштабах всего государства, — послышался в ухе Рода тихий вкрадчивый голос Фесса. — Королевский ковен отыщет тебя в секунды, если ты понадобишься.
— Знаю, знаю. Но я не проверил, погашен ли огонь в камине...
— Я проверил, — быстро отозвался Магнус, — пожарников вызывать не придется.
— ...и закрыты ли двери...
Корделия на мгновение зажмурилась, потом открыла глаза и улыбнулась.
— Теперь наверняка закрыты, папа.
— И закрыты ли шкафы...
Грегори несколько мгновений смотрел в пространство, потом сказал:
— Один ты пропустил, папа. Теперь он закрыт на два оборота ключа.
— А если еще что-то упущено, за этим присмотрят эльфы, — твердо подытожила Гвен, беря супруга за руку.
— Никто не попытается нарушить покой нашего жилища: все в округе знают, что за ним присматривает легион эльфов, — заверил Рода Грегори.
Гвен кивнула и ласково позвала:
— Пошли, супруг. Наш дом в полной безопасности, пока мы отсутствуем.
— Знаю, знаю. Я слишком беспокойный человек.
Но Род еще несколько мгновений смотрел на дом, едва заметно улыбаясь. Гвен встретилась с ним нежным взглядом, потом повернулась и тоже мысленно попрощалась с коттеджем, положив голову на плечо мужа.
Род с грустной улыбкой повернулся к жене:
— Неплохо мы справились, верно?
Глаза Гвен блеснули, и она кивнула в знак согласия:
— Дом подождет нашего возвращения. Идем, супруг, пусть он отдохнет.
* * *
— Ты молчалив, милорд, — заметила Гвен.
— Разве это так необычно? — удивился Род.
— Нет, — осторожно ответила Гвен, — но обычно ты более разговорчив...
— Ты хочешь сказать, что я обычно молчу, когда сердит?
— Нет, я не имела в виду что-нибудь...
— Мне просто казалось, что я умею слушать.
— Да, конечно! — Гвен схватила его за руку, в которой он держал повод. — Когда мне нужно, ты охотно слушаешь. Но я чувствую себя одинокой, когда ты погружаешься в мысли, которых я не понимаю.
— Глупышка! Помолчи со мной немного! — и он крепче обнял любимую.
Она замолчала, прижалась к нему, провожая затуманенным взором детей, которые стайкой мотыльков порхали над полем вдоль дороги; изредка до супругов доносился их смех, похожий на звон колокольчиков. Потом Гвен посмотрела на возвышающийся впереди лес и сказала:
