Где-то в доме громко хлопнула дверь, послышались шаги. В комнату, освещенную одной только старинной бронзовой лампой, вошла еще одна женщина — по виду ровесница Журавлевой. Но она была стройнее, выше ростом, суше и гораздо энергичнее на вид. У нее была модная стрижка. Волосы выкрашены в приятный для глаз темно-каштановый цвет, лицо властное, умное, ухоженное и решительное. Она, видимо, пришла с улицы, так как была в кроссовках, фиолетовом спортивном костюме и белой куртке. Долорес Дмитриевна стремительно обернулась на звук шагов.
— Ну? Наташа, узнала что-нибудь? — спросила она жалобно и тревожно.
— Господи, у кого тут что узнаешь? — Женщина в куртке, которая только для одной Долорес Дмитриевны, своей старой подруги, была просто Наташа, а для всех остальных Наталья Павловна Филологова, пересекла комнату, подошла к окну. — Просто мрак какой-то. У Малявина свет не горит. Я понятия не имею, где он. Сотовый его не отвечает. Вроде бы он никуда и не собирался сегодня после обеда, а? Я не слышала, чтобы его машина проезжала. Но знаешь, что-то точно случилось. Я сирену милицейскую слышала. И потом, эти их синие огни. Вроде бы в ту сторону поехали, — Наталья Павловна неопределенно махнула рукой.
— А может, это «Скорая» к отцу Дмитрию была? У него ведь теща совсем плоха. Может, с ней что? — спросила Долорес Дмитриевна.
— Да нет же, это не «Скорая», — Наталья Павловна вглядывалась в черноту ночи. — Это милиция, такие вещи не перепутаешь. Что-то случилось.
— А вдруг с ребятами что? — Долорес Дмитриевна даже привстала. — Может, все-таки нам стоит пойти, выяснить?
— Куда пойти? Вот ты всегда так — говоришь, лишь бы сказать. Куда пойти-то? Я до конца главной аллеи почти дошла — темень, дождь, ямы везде нарыты. Того и гляди куда-нибудь провалишься. И почему обязательно что-то должно случиться с ребятами? Они уже взрослые, женихи! А что… разве они до сих пор еще не вернулись?
— Нет. В том-то и дело! А уже почти одиннадцать.
— Ну для Вальки твоего это еще совсем детское время. А он сказал, куда они пошли?
— Сказал, что в дом отдыха — там Интернет-кафе какое-то открылось.
— Часа не могут прожить без своего Интернета, — Наталья Павловна покачала головой. — Нет, подруга, мы раньше не были такими. И если увлекались, то совсем другими вещами. Интересно, что все-таки случилось?
— А ты, когда с автобуса шла, ничего не видела?
— Нет, представляешь, у меня, как назло, зонт сломался. Мой последний приличный зонт. Тот, что я из Парижа привезла. Теперь раскошеливаться придется на новый.
