— Хм. По мне, звучит странно. Неудивительно, что ты торопишься заглянуть внутрь.
Он помолчал, нахмурив брови:
— А не могла это, положим, сделать твоя бабушка несколько лет назад — а потом забыть?
— Я подумала об этом. Но твоя мать только что сказала мне, что там на полу лежала осыпавшаяся штукатурка, когда она приходила убираться, а это было совсем недавно.
— Это ничего не значит. Даже если стену ломали какое-то время тому назад, штукатурка может все еще сыпаться. Но не волнуйся из-за этого, скоро мы все узнаем. Ты, конечно, не искала ключ?
— Нет. У меня не было времени для тщательных поисков, хотя я посмотрела там, где он скорее всего мог бы оказаться. Но ключ, должно быть, очень маленький — замочная скважина совсем крохотная — и может лежать где угодно, и я подумала, что надо попытаться хоть как-то открыть дверцу, просто чтобы перестать об этом думать. Даже взломать. Вряд ли бабушке снова понадобится тайник.
В этот момент мы спускались к мосту, и он вдруг остановился, наполовину приподняв велосипед над ступеньками:
— Так мать сказала правду? Вы насовсем уезжаете из Тодхолла?
— Да. Бабушка, кажется, хочет остаться в Стратбеге, у меня в Лондоне работа, которая мне по душе, хотя если бы понадобилось, я бы с удовольствием бросила ее и уехала на север заботиться о бабушке. Во всяком случае, наш коттедж либо продадут, либо переделают, либо еще что, не так ли?
— Кажется, никто точно не знает, что с ним будет, — он наконец втащил велосипед по ступенькам и покатил его по мосту:
— Не думаю, что взлом «сейфа» твоей бабушки что-то меняет. Или, если хочешь, я поговорю с отцом: думается, что либо он, либо даже мой дед могли приложить руку к этому тайнику, так что почему бы не быть другому ключу? Но если ты торопишься, — бодро добавил он, прислоняя свой велосипед к воротам коттеджа, — мы можем вскрыть его прямо сейчас. Дай только взглянуть на него.
— Во сколько тебе надо быть на станции?
— Без разницы. Посылка будет лежать в конторе, а там кто-нибудь да остается до последнего поезда.
Он вошел за мной в коттедж и уронил на стол свою сумку, глядя, как я снимаю «Незримого Гостя».
— М-да… — Он задумчиво посмотрел на открывшуюся стену и металлическую поверхность в рамке обоев и разбитой штукатурки:
— И мать сказала, что здесь на полу лежала штукатурка?
— Да. Дэйви, может быть, тайник открыл кто-то из местных? Я хочу сказать, что если его открыли, то ключом, а…
Я запнулась. Он стремительно обернулся ко мне, живо напомнив юного Дэйви на школьной спортплощадке, изготовившегося к драке.
