К его великому изумлению, он увидел Луция через полчаса — время, потребное, чтобы добежать до деревни и подняться обратно.
Квинт играл в кости с двумя знаменосцами из других когорт, и насмешливое приветствие замерло на его губах, когда он увидел лицо Луция.
— Что случилось… — начал было он и осекся, поскольку Луций мотнул головой и указал на угол помещения. Квинт отошел за ним. — Неприятности? — коротко спросил он, удержавшись от того, чтобы добавить: — «Я же тебе говорил».
— Не то, что ты думаешь. — Вся привычная вялость Луция исчезла, лицо побледнело, круглые глаза выражали тревогу. — Квинт, в деревне никого нет. Она пуста. Ни души, даже собаки исчезли.
— Ну так здесь нет ничего страшного. Все ушли на охоту или на какой-нибудь религиозный обряд, у них так бывает.
— Нет, нет, — нетерпеливо сказал Луций. — Ты не понимаешь. Они забрали все свое имущество, даже угли выгребли из очагов, все припасы, похоже, что они ушли насовсем, хотя они и их предки жили здесь задолго до прихода в Британию Юлия Цезаря. И это еще не все… — продолжал он, не давая Квинту переспросить, — взгляни! — Он вытащил большую глиняную таблицу, которую прятал под плащом и осторожно протянул ее. Квинт вгляделся и едва сдержал восклицание ужаса. На таблице были грубо вырезаны ряды фигурок в шлемах с плюмажами и кирасах. Одна фигурка сжимала штандарт, эмблема которого угадывалась безошибочно — орел Девятого легиона. Кое-что еще также не подлежало сомнению — грудь каждой фигурки была пронзена копьем, и вся глиняная таблица была липкой от свежей крови.
Молодые люди мрачно переглянулись.
— Где ты это взял? — наконец спросил Квинт.
— Посреди деревенской площади, на камне, который служит алтарем их богине Виктории. На нем сожгли… внутренности какого-то животного.
— Ну… — произнес Квинт, переведя дух, и отпустил окровавленную таблицу, — послание выглядит совершенно ясным. Прелестная штучка. Мы обязаны показать ее легату.
Луций прикусил губу и уставился в пол.
— И как нам объяснить то, как нам… хм… случилось ее найти?
Квинт на миг умолк, ибо испытал подлинное потрясение, почти презрение, но быстро справился с собой.
— Ты хочешь, чтобы я сказал, будто это нашел я? — ровно спросил он.
Луций отвел глаза и заговорил очень быстро:
— Ну, ты ведь любимчик легата. Он тебя серьезно не накажет. Но старик бывает жутко недоволен, когда не подчиняются его приказам. Я… я тебе не говорил, но у меня до твоего приезда была куча неприятностей.
