Борис растерянно покачал головой. Головоломка упорно не желала складываться. Перед ним, как и раньше; лежали бессмысленные фрагменты картины происходящего, и он никак не мог составить из них единого полотна. Кстати, одним из таких фрагментов был злополучный крестик. «Глаз Мира», как окрестил его Андрей.
Вспомнив об амулете, Борис разжал пальцы правой руки, разглядывая крестик, лежащий у него на ладони. На вид обычная серебряная безделушка, даже не христианский символ, учитывая, что изображено вместо распятого Христа.
Но что-то в этом загадочном «Глазе Мира» конечно же, было. Не зря Андрей так дорожил им. Кстати, дарх просил вернуть амулет в тайник, чего Борис до сих пор еще не сделал. Хотя, наверно, надо бы.
Теперь, когда Борис знал код, замок встроенного в пол сейфа открылся сразу. Уже собравшись было бросить загадочный амулет в темноту тайника, Борис остановился в нерешительности. У него вдруг возникло вполне естественное желание обыскать сейф и изучить его содержимое. В конце концов, дом завещан ему и все находящееся в нем тоже. Ко всему прочему, в записке, найденной на крышке сейфа, брат ясно сказал, что все ответы Борис найдет именно здесь. Значит, пора искать. Дожидаться Андрея, умчавшегося куда-то по своим делам, он не желал.
Отложив «Глаз Мира» в сторону, Борис решительно запустил руку в стальное чрево сейфа и тщательно пошарил там, извлекая содержимое. Процесс затянулся. Содержимого оказалось не так уж и мало. Первым делом на свет появился сложенный вдвое листок бумаги. Еще одно откровение Виктора. Решив повременить с прочтением, Борис убрал листок в карман рубашки и продолжил исследование. Вслед за листком рука нашарила и извлекла увесистый кожаный мешок, наполненный, судя по всему, то ли битым стеклом, то ли мелким гравием. Затем рядом с мешком на пол легли две тщательно запакованные в пластик беретты «Пустынный орел», шесть запасных обойм, несколько коробок с патронами. Затем последовал пояс с дюжиной коротких метательных ножей, и Борис даже не удивился, увидев, что они серебряные.
Также в тайнике обнаружился довольно объемный пакет с непонятной сухой травой, возможно, даже наркотической, хотя этого Борис утверждать не мог. Она была измельчена и пахла свежими яблоками. Какая трава имеет столь необычный запах, он не знал. Следом Борис извлек несколько странных вещей, больше всего напоминающих детские головоломки, шкатулку, запертую на ключ, которого так и не обнаружилось, и наконец огромную, потрепанную временем книгу в кожаном переплете. Названия у книги не было, но это оказалось не самым странным. Открыв ее на первой попавшейся странице, Борис пробежал глазами по тексту и вдруг понял, что не может прочесть ни слова. И не потому, что текст написан на иностранном языке. Совсем наоборот. Кажется, книга была на русском, но как Борис ни пытался, он так и не мог сосредоточиться на тексте. Слова таяли, плыли, проваливались в туманную дымку, стоило только попытаться сосредоточить на них взгляд. И самым забавным было то, что Борис мог видеть буквы в отдельности, но никак не мог составить из них доступный пониманию текст. Ему вдруг вспомнилось, как на третьем курсе института он, вернувшись с грандиозной вечеринки, попытался совместить чтение конспектов с алкоголем, что в изобилии гулял по его крови. Так вот, тогда он испытал примерно то же самое. Только сейчас он был трезв. Промучившись немного, пытаясь взглянуть на текст под разным углом, Борис наконец сдался и, со злостью захлопнув книгу, отложил ее в сторону, решив вернуться к чтению немного позже. Пока нужно было обследовать другие вещи и убрать их обратно в тайник.
