— Вы что-то задумчивы, Рикардо. Может быть, вы скучаете?
Голос его соседки по столу больно швырнул его на землю. Это была мать Флоры. Полненькая женщина, увешанная драгоценностями. Когда она поднимала руку, бесчисленные браслеты на запястье позвякивали.
— Нет, сеньора. Грех скучать среди вас. Но меня совершенно не интересует политика.
— Вы уже составили себе мнение о переменах в нашей стране?
Вопрос исходил от мужчины лет сорока, сидевшего на другом краю стола.
— Я сожалею о них, и это все.
— Вы сожалеете о смещении президента Иригойена?
Шепоток пробежал по столовой, в нем слышалось Я недоумение, и одобрение. Мужчина заговорил громче:
— Иполито Иригойен был бездарным. Сегодня только армия может управлять страной. Только она сумеет укротить взбунтовавшиеся умы, и вы увидите, как в ближайшие месяцы Аргентина обретет былое величие.
— Введя закон военного времени? Ограничив свободу прессы? Поощряя доносы? Разрешив пытки? Я очень сомневаюсь, сеньор.
Мужчина от удивления резко подался назад.
— Пытки? Доносы? Как вы наивны! Ничего этого не будет. Генералы наведут порядок в законах, вот и все.
— А все-таки есть основания бояться. — Чего, сеньор?
— Некоторые приказы более убийственны, нежели самые серьезные беспорядки. Но успокойтесь, я не собираюсь запугивать вас. Мы мало о чем знаем, не так ли?
— Я вижу, вы большой пессимист, сеньор… — он запнулся, как бы забыв его фамилию, — Вакаресса…
— Да, конечно, пессимист. Если не сказать, пораженец. В периоды, через которые пройдет Аргентина, пораженцы…
— А не пройти ли нам в гостиную? — внезапно прервал их спор хозяин дома. — Кофе уже ждет нас.
Никто не дал себя убедить. Марсело Мендоса решил положить конец спору.
Все гости поднялись как один.
Флора подошла к Рикардо и зашептала ему на ухо:
— Ты хоть знаешь, с кем спорил? Он отрицательно качнул головой.
— С кузеном генерала Урибуру. Того самого, который поддержал военный переворот.
— Тем хуже. В худшем случае свадьбу мы сыграем ft тюрьме.
— Прекрати. Ты пугаешь меня. У этих людей нет ни капельки юмора.
— Именно это я и ставлю им в вину. — Он показал на террасу, выходящую в сад: — Немного свежего воздуха нам не повредит.
Воздух снаружи благоухал мятой и мелиссой, смесью диких запахов.
— Твой отец — самый умелый садовник из всех, кого я знаю.
— Коллекционировать редкие пряности — его единственная страсть.
— По сравнению с его чудесными деревьями моя араукария — ничто.
— Что может быть естественнее? Тебя тянет на подвиги, его влечет к приятному.
