— Можно собирать тарелки? — спросила она наконец, решительно поднимаясь из-за стола.
— Собирайте, девочки, — обрадовалась Елена Львовна — Собирайте, сейчас будем подавать сладкое…
— Лягушонок, похозяйничай сама, я что-то устала, — сказала Светлана, закуривая сигарету из Юркиной пачки. — Ты ведь давно уже бездельничаешь? Вам теперь благодать — никаких экзаменов…
— Ничего себе «бездельничаю», весь июнь перебирала картошку! И вообще, не думай, пожалуйста, у нас тоже есть свои проблемы, — загадочно добавила Ника, принимая тарелку из рук Адамяна и сдерживаясь, чтобы не посмотреть на него.
Она вынесла стопку грязных тарелок на кухню, сложила их в раковину и задумчиво уставилась на кран, из которого капало, очень скоро блеск никеля и равномерные щелчки падающих капель навели на нее какую-то сонную одурь. Подцепив пяткой, Ника выдвинула из-под стола треногий табурет и села, принявшись считать капли.
За этим занятием и застал ее Дон Артуро, неслышно — как на мягких лапах — вошедший в кухню с новой порцией грязной посуды.
Услышав за спиной вкрадчивое «разрешите», Ника от испуга и неожиданности чуть не свалилась со своего неустойчивого сиденья.
— Как вы меня напугали! — сказала она сердито. — Давайте я поставлю…
— Вы не выдержали больше этого спора, — Адамян улыбнулся. — Понимаю вас, я тоже с трудом переношу такие дискуссии.
— Я не люблю, когда вспоминают войну, — сказала Ника. — И мама, я знаю, совершенно не переносит всяких разговоров о войне, об эвакуации… мой братик умер в эвакуации, ему не было и года. Да и к чему вообще спорить? Как будто это имеет значение теперь, через тридцать лет…
— Ну, может быть, какое-то значение это имеет, — возразил Адамян рассеянным тоном. Вскинув голову и щурясь, он разглядывал стоящую на полочке старинную кофейную мельницу с ярко начищенными медными частями, которую Елена Львовна достала где-то после того, как в моду вошло украшать кухни всякой старой утварью — Может быть, это и важно… для историков… но меня не интересуют проблемы такого рода… и еще меньше — споры, в которых ни одна сторона заведомо не переубедит другую. Какая отличная вещь эта мельничка… с вашего позволения?
Не дожидаясь ответа, он снял мельницу с полки и стал разглядывать.
— Прекрасная вещь, сейчас такую не достать… Правда, у меня дома есть настоящая турецкая, ручной работы прошлого века. Но и эта хороша, можно получить очень тонкий помол. Вы пьете турецкий кофе?
Ника понятия не имела о том, что такое турецкий кофе, но признаться в своем невежестве постеснялась.
