— Вы мне надоели, — с искренним отвращение процедил археолог, с трудом освободив рукав. — У меня много работы. Ищите другого осла…
— Присядьте! Пожалуйста, присядьте, — журченя так и приплясывал на месте. — Мы все поправим. Только объясните, что вам не нравится.
— Ну, ладно, — буркнул Платон. Меньше всего ему хотелось, чтобы Вакхуль вообразил, будто он ломается, набивая себе цену. Археолог действительно ПРИНЯЛ РЕШЕНИЕ. Но уж больно сумма велика…
Рассольников сел на место, наполнил граненый стакан успевшей остыть текилой и, грубо нарушив церемонию выпивки, опрокинул в глотку, словно это была какая-нибудь «Столичная». Любой на его месте задохнулся или хотя бы подавился. А Платону — хоть бы что. И был он по-прежнему трезв как стеклышко — градусы его сейчас не брали.
Журченя терпеливо ждал, когда человек угомонится. Залпом выпив второй стакан, археолог прикончил бутылку и сделал гарсону знак, чтоб несли следующую. Наконец жаркая волна зародилась в желудке и пошла наверх, грозя затопить голову и разжижить мозги. Но для разговора с посредником Платону не нужна была слишком ясная голова.
— Меня не устраивают ваши условия. Утечка может произойти в любом звене цепи. Я не собираюсь отвечать за всех. Это первое. И второе. Если утечка произойдет, я — труп. Уверен: за «последом» Моргенахта буду охотиться не я один. Карантин наверняка послал на Боча-сту своих людей. Так что я-то как раз буду держать язык за зубами. Зато двадцать миллионов кажутся мне теперь не такой уж большой суммой. Не продешевил ли я?..
Вопрос был риторический. Посредник молчал.
— Также у меня есть требование, — продолжал Рассольников. — Я ничего не стану подписывать, пока не узнаю, кто истинный заказчик.
Вакхуля распирали слова, но он прикусил раздвоенный язык. И покраснел, как вареный рак. Молчал минуты две. В это время Платон с удовольствием поедал тушеного кролика. Наконец журченя заставил себя разжать губы и с трудом выдавил:
— Меня наняли пузанчики. Те, что живут вне Земли. — И выжидающе посмотрел на Платона, заранее уверенный, что тот придет в ярость.
В последний раз Платон видел пузанчика в Лхасе — во время охоты, устроенной Карантином. Этих странных существ трудно с кем-либо спутать: невысокие розовые бочонки на сорока пружинистых тонких ножках (на самом деле, ресничках). Из крышек «бочонков» на стебельках растут глаза и другие ощущала, а сбоку торчит хобот — их единственная руконога.
Пузанчики были сказочно богаты и на Старой Земле норовили скупить все подряд: живописные полотна, землеройные машины, коллекции модной одежды, заводы по переработке мусора, дворцы-музеи и даже целые острова. Удержу они не знали. Когда в пузанчиках просыпался интерес, их было не узнать: вялые, сонные существа в считанные минуты превращались в настоящие метеоры, маленькие ураганы.
