— Я выслушала тебя. Теперь предупреждаю: я обращусь в милицию с заявлением об исчезновении парня.
— Давай уж лучше я тебя сейчас пристрелю, чтобы потом не слишком мучилась. И сам застрелюсь заодно. Если ты полезешь к ментам, выбора у меня не останется.
— Угрожаешь? На кой черт тогда вытаскивал из передряги?
— Угрожаю, потому что не прочь пожить. А на второй вопрос я тебе уже ответил.
А ведь я дрянь. Надо или верить человеку по-настоящему, или головой работать быстро и качественно. Но я оказалась не способна ни на то, ни на другое. Единственное оправдание: упоминая милицию, я имела в виду Измайлова, свое привилегированное положение из-за отношений и соседства с ним. А муж имел в виду какое-нибудь районное отделение, от которого в случае с Борисом и впрямь толку было бы немного, зато много маяты. Тварь я неблагодарная. Опоздай он на несколько минут, успей Валентин Петрович обозначить свою истинную потребность в информации о заказчиках рекламы, и признание меня даже бывшей женой стало бы смертным приговором, подлежащим немедленному исполнению.
Он должен был «о себе побеспокоиться». Стереть мой голос с автоответчика, выпить коньяку и дожидаться любовницу в постели. Я до сих пор не знаю, что мне надлежало делать. Хитростью завлечь, приволочь его к Измайлову и разобраться втроем? Да, наверное. Но я, видите ли, исподозревалась вся, извозмущалась, испереживалась. И вместо того, чтобы торопиться действовать во спасение, ломанулась гибельным путем.
— Я принимаю все твои условия под дулом пистолета.
— Поленька, не обижайся, я же помочь тебе стараюсь.
— Спасибо.
— Поля…
— Огромное спасибо, низкий поклон.
Он со вздохом проводил меня к машине марки «отечественная», познакомил с двумя мускулистыми парнями простецкой внешности, снабдил переговорным устройством, усадил и отправил восвояси.
В этих самых «своясях» я появилась уже около полуночи. Измайлов, которого я побеспокоила по телефону, примчался мгновенно.
— «Так вот ты какой, белый олень», — пошутила я и осеклась.
Нервный полковник настолько утратил человеческий облик, что мог отреагировать на шутку неадекватно.
— Где тебя носит? — гаркнул Измайлов. И, принюхавшись: — По барам, по подругам? Нашла время.
Я закрыла ему рот ладонью:
— Вик, Юрьева нашли?
Сказать, что он окаменел, значит, ничего не сказать. Вик разобрался на атомы.
— Тебе известно про исчезновение Юрьева?
— Нас похитили в начале седьмого утра…
— Маршрут, остальное после, — перебил Измайлов.
