— Я вела себя очень дерзко. Тетя твердит, что женщина не должна быть чересчур откровенной или смелой. Это вызывает недовольство мужчин и навлекает на женщин побои и наказания.
— Дядя тебя бил? — догадался Хью.
Девочка молча кивнула.
— Ну а я не стану, — заверил он. Добрые голубые глаза встретились с испуганными янтарными. — Наоборот, я жду, что ты будешь чистосердечной и открытой в разговорах со мной. Когда люди таятся друг от друга, между ними возникают глупые недоразумения. Я многому могу научить тебя, если захочешь стать настоящей хозяйкой Фрайарсгейта. Не знаю, сколько смогу пробыть рядом с тобой, ибо я уже немолод. Но если собираешься стать хозяйкой собственной судьбы и не намерена терпеть чью-либо власть, должна прилежно усваивать все мои уроки, иначе Генри Болтон снова явится, чтобы завладеть твоими богатствами.
Он заметил в ее взгляде искорку интереса, но она быстро опустила ресницы и задумчиво протянула:
— Знай мой дядя, что ты собираешься восстановить меня против него, вряд ли ты стал бы моим мужем, Хью Кэбот.
Хью усмехнулся.
— Ты неверно поняла меня, Розамунда, — вкрадчиво ответил он. — Я не собираюсь ссорить тебя с родными, но, будь я твоим отцом, хотел бы, чтобы ты не зависела от семьи. Фрайарсгейт принадлежит тебе, а не им, девочка. Знаешь мой фамильный девиз?
Розамунда покачала головой.
— «Tracez votre chemin». Это означает: «Сам прокладывай себе путь», — объяснил он.
Розамунда кивнула.
— Пожалуйста, Хью, живи подольше, чтобы я "смогла сама выбрать себе мужа, — попросила она, весело блестя глазами. Хью громко рассмеялся и сам удивился себе. Как давно он не хохотал так искренне, без всякой злобы или обиды!
— Постараюсь, Розамунда, — пообещал он.
— Сколько тебе лет? — выпалила она.
— Сегодня двадцатый день октября. В девятый день ноября мне исполнится шестьдесят. Я очень стар, Розамунда.
— И вправду, — серьезно согласилась она.
Не в силах сдержаться, Хью снова хмыкнул.
— Мы будем друзьями, девочка, — объявил он и, упав на колени, взял ее руку.
— Клянусь тебе в день нашей свадьбы, Розамунда, что, пока живу, превыше всего буду ставить интересы твои и Фрайарсгейта.
И с этими словами он поцеловал маленькие пальчики.
— Может, я тебе и поверю, — сказала Розамунда, отнимая руку, но тут же лукаво улыбнулась. — Я рада, что дядя выбрал именно тебя, Хью Кэбот, хотя, думаю, он вряд ли это сделал бы, знай твое истинное лицо и мятежные мысли.
И никакая тетка не смогла бы его уговорить!
