На языке любви | страница 22
— Успокойтесь, Даниэлла. Доверьтесь мне — и все будет просто прекрасно.
Она умоляюще смотрела на него, а слезы все текли и текли… И вдруг ей показалось, что он тоже плачет. Девушка похолодела: неужели случилось самое страшное?! Но препарат уже начал действовать, и его голос зазвучал глуше, постепенно удаляясь:
— Мы поговорим завтра…
Последнее, что она увидела, прежде чем провалиться в спасительный сон, было лицо доктора, медленно растворяющееся во мраке.
— Ты сердишься на меня, папа? — спросила Анита. Это были ее первые слова с тех пор, как они сели в машину и поехали домой.
— Очень, — Карло Росси остановился на светофоре и строго посмотрел на дочь. — Ты поступила глупо и подвергла опасности не только себя, но и окружающих. Ты можешь объяснить свое поведение? Разве синьорина Блейк позвала тебя и пригласила присоединиться к ней?
— Нет. Это я увидела ее и решила поздороваться…
— Синьорина Блейк — чужой нам человек, Анита! Поэтому тебе не следовало ее беспокоить: возможно, она назначила кому-то важную встречу. И ты не должна была отвлекаться, переходя дорогу.
Своим опрометчивым поступком ты поставила под угрозу не только свою жизнь, но и ее тоже.
— Вот почему ты так расстроен, — прошептала девочка, и ее глаза наполнились слезами. — Синьорина умрет?
— Нет, отрицательно покачал головой Карло. Все будет хорошо.
— Синьорина Блейк сильно пострадала?
— Думаю, да. Но она изо всех сил скрывает, что ей больно.
— Ты вылечишь ее, правда?
— Постараюсь, — задумчиво ответил Карло. — Но ты должна будешь мне помочь…
— Конечно, пап, конечно! Синьорина такая красивая и добрая! Знаешь, она хотела проводить меня до дома, потому что беспокоилась, а я ответила, что уже взрослая и знаю дорогу.
— Надеюсь, Анита, ты понимаешь, что ошиблась?
— Да, — ответила девочка, не поднимая глаз. Мне правда очень жаль, папа. Я больше не буду так делать.
— Уверен в этом, — его голос стал строг, — потому что с завтрашнего дня Саландрия будет ждать тебя у школы.
— Мои друзья засмеют меня…
— Пусть лучше они смеются, чем я буду плакать, — мягко заметил Карло. — Я твой отец и не хочу, чтобы ты каждый раз рисковала жизнью, переходя дорогу одна. Заботиться о твоем благополучии — мой главный долг, дорогая.
— Я знаю. — Анита улыбалась, совсем как ее мать, и у него каждый раз тоскливо сжималось сердце. — А как же синьорина Блейк? Кто позаботится о ней, пока ее папа в больнице?
Карло уже не раз задавал себе этот вопрос. Что ж, пришло время на него ответить.