– Не знаю, что ты делал на поле брани и о чем говорил с князем Святославом. Не знаю и того, какую дань золотом и серебром привез ты с брани… Что не мое, то не мое…
– Золото с брани? Опомнись, брат, что ты говоришь? Да неужто ты думаешь, что я ходил на брань ради золота и ради него стоял плечом к плечу с князем Святославом?
– А чего ради ходил ты на рать?
– Если бы ты знал, ради чего я ходил! – с болью ответил Микула. – Но раз ты так спрашиваешь, я сам уж не знаю, зачем ходил.
– Оставим этот разговор, – сурово сказал Бразд.
– Брат!
– Я тебе не только брат, но и посадник княжий. Ты взял у меня в купу коня, жита три четверика, новое рало… Окажу милость, как велит князь Ярополк: за то время, что был на рати, урока не возьму, а весной ты должен возвратить купу Не сумеешь сразу – будешь платить оброк, не вернешь купу не отработаешь оброка – холопом станешь на княжьем дворе, Микула молчал.
– И не гневайся на меня, брат, – добавил Бразд. – Рус-ская земля нынче не та, что прежде. Князь князю уже не* брат, хотя они и одного рода. Что же делать нам, простым людям? Кто сумеет – раздобудет, неумелый – все потеряет… Так говорит князь, так и Бог велит.
Микула пристально посмотрел на брата.
– Ты, значит, христианин?
– Христианин, – гордо ответил Бразд. – Разве моя вера хуже твоей? Посмотрим, брат, как помогут тебе твои боги!
6
Ходил Микула и к брату Сваргу. Шел с тяжелым сердцем -после встречи с Браздом все вспоминал ночь после похорон отца, когда остались они, три сына Анта, в отцовском доме и когда оба брата, и Бразд и Сварг, брали его за горло, требовали раздела наследства. Нет, что Бразд, что Сварг – его недруги, ввек не пошел бы к ним, да разве обойдешь в Любече терем посадника или корчийницу?
Впрочем, брат Сварг встретил Микулу совсем иначе, чем Бразд. Идя через выгон к опушке леса, где стояла корчий-ница, увидел Микула брата. У него все было как раньше: черная от копоти корчийница стояла у самого леса, над нею вился синий дымок, где-то внутри стучали два молота, брат Сварг искал что-то среди железного хлама на дворе. Он издали увидел человека, медленно направлявшегося в сторону корчийницы, приложил ладонь к глазам, присмотрелся.
– Неужели Микула? – промолвил Сварг, когда Микула приблизился.
– Он и есть, – отозвался Микула.
– Челом тебе, брат, челом! – радостно воскликнул Сварг и быстро пошел навстречу брату. Обнял его, даже поцеловал.
Микула ответил на его приветствие и сам обнял брата, поцеловал, хотя, правду говоря, был очень удивлен и целовал Сварга холодными устами.
