дорогая сестричка, любовь моя, – не согласился Вольфганг. – В отеле «Дунай», в старом люксе фюрера, двадцать три кандидата, в том числе и сам Гитлер, ожидают трансцендентальной иллюминации. Массовая гибель всех вот этих людей переведет наших кандидатов на энергетический план, даруя им вечную жизнь. И я не позволю этому
Scheisskopf27Хагбарду Челине помешать последовательному осуществлению нашего плана. Надо показать ему раз и навсегда, кто хозяин. И всем остальным
Schweinen28– Диллинджеру, Дили-Ламе, Малаклипсу, и даже Старухе, если она тут. Если все они
находятся здесь, у нас есть шанс раз и навсегда уничтожить противника еще до начала имманентизации Эсхатона, а не в финале.
– Но мы не догоним этих молодых, – сказал Вильгельм.
– Догоним. Должны догнать. Чтобы перевести всех через понтонный мост, понадобится много, очень много времени, они ведь идут пешком. А у нас есть транспорт. Мы их догоним, когда половина из них еще даже не выйдет на мост. Они будут идти, сбившись в кучу, и на мосту станут прекрасной мишенью для автоматов. Мы попросту перестреляем их. Мы потратили годы, создавая себе имя лучшей рок-группы мира, чтобы организовать фестиваль в Ингольштадте, заманить всех этих людей на берег озера Тотенкопф и окрасить кровью его священные воды. Неужели мы упустим свой шанс?
– Блестящий план. Я согласен, – произнес Вильгельм.
– Тогда мы должны двигаться на полной скорости, – сказал Вольфганг. Он повернулся к машине, следовавшей позади, и крикнул: «Vorwarts29на максимальной скорости!» Генерал СС Ханфгайст, шевеля почерневшими губами, повторил приказ своим подчиненным. Танки, мотоциклы и бронетранспортеры двинулись по дороге с удвоенной скоростью.
Это было замечено дозором, выставленным на одной из осветительно-акустических башен. Предупреждение передали на сцену. Роберт Пирсон сказал в микрофон: «С прискорбием вынужден вас проинформировать, что эти скоты приближаются на большой скорости. Пожалуйста, без паники. Просто прибавьте шагу».
– Джон, – крикнул Хагбард через дверь золотого шатра, – да хватит же, ради Дискордии. Выходи и дай зайти Малаклипсу.
– А я считал тебя бестелесным, – сказал Джордж.
– Знай ты меня подольше, заметил бы, что я часто ковыряю в носу, – сказал Сартроподобный призрак. – Фью, – присвистнул Джон-Джон Диллинджер, выходя из шатра, – кто бы мог подумать, что в старике еще столько прыти? Она сказала, чтобы после Мала зашел Джордж.
Женщина за занавесом светилась. Если бы не это интенсивное золотистое свечение, исходившее от ее тела, в шатре было бы темно.
