Конверт. С дискетой Уэстборна.
Нормен, вытянув шею, с любопытством глядел вниз.
— Послушайте, мне надо бежать. Не забудьте прислать пленку, ладно?
— Не забуду.
Холленд, не оборачиваясь, помахала ему через плечо рукой. Шагая по дорожке так быстро, что кресты сливались перед глазами, она мысленно корила себя за забывчивость. И лишь когда подошла к «хонде», сообразила: Уэстборн говорил, что на дискете материал, относящийся к обсуждению законопроекта. Три дня назад дискета наверняка была нужна. А теперь это просто лишнее напоминание о незавершенной работе.
Пастор рассеянно слушал, как священник бубнит надгробное слово. В свое время он присутствовал на многих похоронах и был знаком с этой недолгой речью. По ней можно было точно измерять время, не прибегая к неприличному взгляду на ручные часы.
Как и Холленд, Пастор приехал на кладбище раньше кортежа, но вошел через другие ворота. Выразить уважение к усопшему было бы уместнее в часовне, но подвергаться самоубийственному риску он не хотел. К тому же кладбище вполне подходило и для осуществления другого намерения.
Переодетого агента Пастор обнаружил почти сразу. Он знал, что соглядатай там будет, притом с примитивным снаряжением, не то что возле часовни. Поэтому его нисколько не беспокоило, попадет ли бородач на видеопленку. Незначительная гримировка делала Пастора совершенно неузнаваемым.
Не беспокоило его и то, что родственники покойного могут поинтересоваться, кто он такой. Под пальто, к нагрудному карману пиджака у него была прикреплена точно такая же пластиковая карточка, как те, что в то утро выдали агентам ФБР.
Покуда священник талдычил, что праведные упокоятся у вод тихих, Пастор обратил внимание на женщину, к которой подошел переодетый агент. Она стояла спиной к нему, но вскоре повернулась, смахивая со щеки выбившуюся прядь волос. Глаза Пастора за темными стеклами очков расширились.
Что же привело тебя сюда, малышка?
Пастор заинтересовался. Лицо женщины, стоящей на пригорке, он видел на одной из фотографий, доставленных ему в отель три часа назад. Холленд Тайло, двадцативосьмилетняя, незамужняя, прослужила в секретной службе меньше года, проштрафилась и находится на грани увольнения. Что ей здесь делать?
И упрекнул себя за недогадливость. Ее черная одежда, место, где она стояла, ясно говорили об этом. Приехала проститься с покойным. Точнее, ей так кажется. На самом деле ищет прощения, искупления.
Пастор наблюдал, как разговаривают Тайло и агент ФБР. Судя по ее жестам, юный фотограф неуклюже с нею заигрывал. Пастор задался вопросом, может ли эта стройная малышка иметь какое-то отношение к пропавшей дискете. Характеристика гласила, что она компетентна, в некоторых сферах профессиональной деятельности незаменима. Однако ее неопытность красноречиво свидетельствовала о себе. Пришло бы Уэстборну в голову обратиться к ней за помощью, чтобы спрятать дискету?
