Облака стремительно неслись на восток, чтобы предупредить куманов о том, что молодые воины, которые уехали искать врага, больше не вернутся. За их смерть надо отомстить. Звезды сияли на небе, и каждая казалась душой огненного дэймона из высших сфер. Они освещали повожу кераитской принцессы и матери Бояна. На стенах фургона появились магические знаки — спирали, конусы, непонятные линии. А внутри повозки росло огромное дерево, корни которого уходили глубоко в землю, а ветви прорастали сквозь крышу и, казалось, достигали небес.
Занавеска откинулась, из повозки выглянула юная принцесса и поманила за собой Ханну. Та скинула одеяло и пошла на зов. Войдя в повозку, она замерла от удивления — внутри оказалось просторно, как в шатре Сапиентии и Бояна. Там стояли две удобные кровати, низкий столик, а на полу лежали вышитые подушки.
Ханна уселась на одну из них, и пожилая служанка принесла ей чашку с каким-то горячим ароматным напитком.
— Пей! — приказала мать Бояна. Ханна не видела ее лица — та сидела в тени, за спиной у нее висел с вытканным рисунком ковер: женщина, стоящая на земле и попирающая головой небеса, из живота которой росло дерево, а над ним летели орел и два огнедышащих дракона. — Что пришло из земли, в землю и вернется, — сказала пожилая женщина, когда Ханна выпила напиток. — Кого ты привела ко мне? Она не нашего рода.
Юная принцесса выступила вперед.
— Наконец-то я нашла свою удачу, — сказала она. — Она родилась в этой женщине.
— А! — отозвалась старуха. Ее голос походил на скрип ржавого колеса. Снаружи послышался какой-то шум, и Ханна вдруг с ужасом подумала, что, возможно, они уже и не в лагере, а где-то далеко — ведь во сне можно в одно мгновение оказаться за тридевять земель и не заметить своего путешествия. — Тогда она поедет с нами, — заключила старуха.
— Нет. Пока она со мной не поедет. Она должна найти мужчину, который станет моим pura, а уж потом вернется с ним ко мне.
Принцесса повернулась и взглянула на Ханну.
В этих красивых глазах отражается путь в край кераитских племен, край, где среди травы, такой высокой, что не видно даже всадника, выслеживают свою неосторожную добычу грифоны, а драконы охраняют границы пустыни, усыпанной золотом и серебром.
Там ждет кого-то женщина-кентавр — шаманка, обладающая великой силой. Лицо ее раскрашено зелеными и золотыми полосами, а на руке у нее сидит сова. Шаманка достает лук и выпускает стрелу из лунного света.
Стрела пролетает над Полярной звездой и звонко входит в сердце юной кераитской принцессы. Принцесса падает на колени и прижимает руки к груди. Ханна бросается к ней, чтобы помочь, но, едва она дотрагивается до нее, чувствует острую стрелу и у себя в груди. Больно.
