«Не доверяй никому».
И первое, что она сделала, — спрятала книгу.
2
Медленно капала вода, пробудив Лиат ото сна, не принесшего облегчения.
— Па? — спросила она, подумав сначала, что где-то за домом протекает водосток. Открыла глаза, всматриваясь в тьму, и вспомнила, что отец мертв, убит.
Высокое окно в земляной стене пропускало узкую полосу света на каменный пол. Звонко падали капли. Лиат поднялась с лежанки и села. Грязь стекала с ее одежд, но она была настолько измождена, что не могла их даже почистить. Лицо болело от ударов брата Хью. Она потрогала рукой правую щеку. Поморщилась. Да, синяк. Левая рука болела, но вроде сломана не была. Она позволила себе порадоваться этому.
Она опустилась на колени. Движение принесло пронзающую боль в голове. На мгновение показалось, что она дома. Она склонилась перед скамьей, где лежало тело. На ее глазах оно становилось все более чуждым. Дверь резко распахнулась, и поднятое порывом ветра белое перо укололо ее. Острая боль пронзила тело.
Она надавила ладонями на лоб и зажмурила глаза, чтобы не видеть ничего. Медленно отступили и боль, и воспоминания. Опершись рукой о стену, она встала. Постояла минуту, проверяя силы.
Прерывистый шум доносился из противоположного угла, на полу натекла лужа грязной воды. Она не помнила, как попала сюда, но была уверена, что это тюремное подземелье ратуши. Даже Хью не сумел бы заставить старосту Людольфа упрятать ее в церковное подземелье. Судя по всему, она была в подвале под свиным стойлом. Если бы только окно не было таким узким, да еще с решеткой из четырех железных прутьев.
Неожиданно из окна послышался свистящий шепот, тихий, но резкий и взволнованный.
— Лиат, ты здесь?
— Ханна? — Сердце забилось. — Ты нашла книгу?
Раздался вздох, выдавший волнение Лиат:
— Да. Как ты и говорила, под полом. И спрятала потом там, где ты сказала.
— Спасибо Владычице, — прошептала Лиат.
Ханна продолжала, не услышав короткой молитвы:
— Но у нас нет денег, чтобы расплатиться за ваши долги… Даже за проценты от них. Завтра будет распродажа. Прости.
Лиат подошла ближе к окну и сжала руками железные прутья. Но все равно не смогла разглядеть лица подруги.
— Но те четыре книги. Они должны дорого стоить, дороже двух лошадей.
— Староста Людольф тебе не сообщил? Брат Хью сказал, что книги — церковная собственность, и забрал их. На продажу они выставлены не будут.
— Кровь Господня! — едва сдержала крик Лиат. Ярость охватила ее и вызвала боль в избитом теле. Почему отец доверял Хью?
