— Благодарю вас, вождь, я воспользуюсь этим, будьте уверены, — ответил тот с иронией.
Гуакур улыбнулся, но ничего не сказал; вонзив шпоры в бока своего коня, он заставил его сделать огромный скачок и почти мгновенно исчез в густой траве.
Капитао подъехал рысцою к каравану.
Маркиз нетерпеливо ждал, чем кончится этот разговор.
— Ну что? — воскликнул дон Рок, как только Диего поравнялся с ним.
Индеец печально покачал головою.
— Что я предвидел, то и случилось, — отвечал он.
— Что это значит?..
— А то, что гуакуры не хотят ни под каким видом, чтобы мы вступили в их территорию.
— Стало быть?..
— Они приказывают нам возвратиться назад, говоря, что в случае упорства с нашей стороны они решились не пропускать нас.
— Мы перейдем через их трупы! — вскричал гордо маркиз.
— Сомневаюсь, ваше превосходительство; как бы ваши люди ни были храбры, все-таки они не в состоянии с успехом бороться с неприятелем вдесятеро сильнейшим.
— Разве они так многочисленны?
— Я ошибся, не с десятью, а с сотнею противников придется каждому из нас биться.
— Вы хотите меня испугать, Диего.
— Зачем, ваше превосходительство? Я знаю, что ничто из сказанного мною не убедило бы вас, что ваше решение неотменно и что вы пойдете вперед, несмотря ни на что. Да, впрочем, зачем вам терять драгоценное время.
— В таком случае вы сами трусите, — воскликнул, рассердившись, маркиз.
При этом оскорблении индеец побледнел, как только может побледнеть человек его расы, т. е. его лицо сделалось вдруг грязно-белого цвета, глаза налились кровью, а по телу пробежала судорожная дрожь.
— Поступать таким образом, ваше превосходительство, не только не великодушно, но и неловко, — отвечал он глухим голосом. — Зачем оскорблять человека, который из преданности к вам целый час выслушивал, даже не жалуясь, от вашего врага смертельные обиды. Вы заставите раскаяться в том, что я пожертвовал вам свою жизнь.
— Но, — продолжал более мягким голосом дон Рок, который уже раскаивался в своей вспышке, — наше положение несносно, мы не можем оставаться так; как мы теперь выйдем из этих затруднительных обстоятельств?
— Об этом-то, ваше превосходительство, и я думаю; гуакуры, без сомнения, сейчас не нападут на нас; страна слишком лесиста, а поверхность слишком неровна и пересечена реками. Здесь они нас не тронут; я знаю их тактику; им теперь выгоднее вести себя с вами осторожнее; почему — этого я еще сам не знаю, но скоро буду знать.
— Что заставляет вас предполагать это?
