— Но ведь вы его наденете, не так ли? — спросил Люсьен и сделал шаг по направлению к ней.
— Послушайте, милорд, я… — Александра чуть отступила.
— Так наденете или нет?
— Разумеется, надену. У меня никогда не было такого роскошного наряда!
Очевидно, она желала выставить Люсьена негодяем, одновременно оправдав его поступок, придав ему оттенок заслуги. Но он не нуждается в оправданиях! Ярлык негодяя — все равно что почетный титул, за ним стоят годы труда на поприще кутежа и дебоша.
— Если мой поступок отвечает вашим тайным помыслам, с вашей стороны уместнее будет благодарность, а не упреки.
— Вы не заслуживаете благодарности, милорд! — Александра вскинула подбородок движением, которое он нашел в высшей степени притягательным. — В своей ошибке вы раскаетесь сразу, как только общество увидит мой наряд.
— Ах, Александра, Александра… — тихо произнес Люсьен, остро сожалея, что не может поцеловать ее прямо посреди Бонд-стрит. — Мне давно уже нет дела до того, кто и что обо мне думает или говорит. Я желаю видеть вас в платье от мадам Шарбон — и я увижу!
— Невелика победа, милорд.
— Зато она первая из многих… Нет, вторая. Первой было ваше согласие заняться моим перевоспитанием.
Александра бесстрашно встретила его взгляд, однако пылающие щеки выдавали ее смятение.
— Это не единственная моя ошибка.
— И, надеюсь, не последняя. А теперь мне пора. Извинитесь за меня перед исчадием ада и ее мамашей. — Люсьену отчаянно хотелось ласкать эту женщину, обладать ею, но он мог себе позволить лишь одно короткое прикосновение к ее щеке. — У вас в запасе три дня, помните это.
Александра молча скрылась за дверью магазина. Разумеется, она знала, что с ним происходит — он прочел это в ее бирюзовых глазах!
Люсьен со вздохом поднялся в фаэтон и приказал везти себя в боксерский клуб. В Лондоне у него было не менее полудюжины любовниц, и новый сезон должен был существенно увеличить эту цифру. Беда была в том, что с появлением Александры он потерял интерес к другим женщинам, отчасти потому, что находил их пустышками в сравнении с ней, отчасти именно из-за их готовности прыгнуть к нему в постель.
Он желал Александру и хотел пробудить в ней желание той же силы, однако, вопреки очевидному интересу к нему, она с успехом противилась любым его порывам и даже не теряла рядом с ним присутствия духа — во всяком случае, ничто не мешало ей делать едкие выпады в его сторону. Это ему даже нравилось… но, черт возьми, ему надо было как можно скорее подыскать жену.
