— Раз я плохой дворецкий, предлагаю вам самой найти их.
Честно говоря, он сгорал от любопытства, пытаясь догадаться, почему Джорджиана надумала заехать в Карроуэй-Хаус. Она хорошо знала, где он находится, однако только сегодня впервые удостоила его своим посещением.
— Вам никогда не говорили, что вы невыносимо грубы? — Она снова повернулась к нему.
— А как же. Вы, насколько я помню, говорили об этом не раз. Но, если вы желаете извиниться за это, буду счастлив проводить вас.
Ее щеки вспыхнули, нежная с кремовым оттенком кожа порозовела.
— Я никогда не стану извиняться перед вами, — отрезала она. — А вы можете убираться прямо в преисподнюю!
Он не ждал от нее извинений, но не мог удержаться, чтобы лишний раз о них не упомянуть:
— Хорошо. Наверху, первая дверь налево. Если вам потребуются мои услуги, я буду в преисподней.
Повернувшись, Тристан направился в комнату, где оставил свой завтрак и газету.
Шаги по лестнице постепенно затихали, но он смог расслышать, как неожиданная гостья нелестно отзывалась о нем. Сидя за столом с нераскрытой газетой, он позволил себе улыбнуться. Джорджиана Холли проехала весь Мейфэр, чтобы навестить его теток, хотя принимала их у себя в доме меньше чем две недели назад, как раз перед приступом подагры у тети Милли.
— Что, черт побери, она задумала? — проворчал он.
Помня об их прошлом, он не доверял ей. Тристан снова поднялся, оставив остатки завтрака на столе, надеясь, что появится кто-нибудь из слуг и уберет их. Проклятие, куда все сегодня подевались?
Три года назад он пригласил к себе в дом своих тетушек и отдал в их распоряжение малую гостиную. Они воспользовались его добротой, заполнив комнату невообразимым количеством футов бомбазина и кружев.
— Тетя Эдвина? Тетя Милли? — окликнул он, поднявшись по лестнице и повернув налево. Тристан толкнул дверь светлой уютной комнаты. — Ах, я не знал, что у вас сегодня гостья. И кто же эта очаровательная молодая леди?
— О, замолчите, — недовольно фыркнула Джорджиана и повернулась к нему спиной.
Миллисент Карроуэй, облаченная в ужасающе пестрое подобие восточного кимоно, не гармонировавшее ни с одним оттенком в комнате, погрозила ему своей палкой:
— Ты прекрасно знаешь, кто пришел навестить нас. Почему ты не сказал мне, что вчера Джорджиана просила передать нам свои добрые пожелания, злой мальчик?
Тристан увернулся от палки и поцеловал пухлую бледную щеку тетушки.
— Потому что, когда я вернулся, вы спали и предупредили Докинза, чтобы я утром не беспокоил вас, яркая моя бабочка.
