— Надо, чтобы ты была готова. Ведь у тебя это в первый раз.
— Боже, — прошептала она, дрожа от возбуждения. — Какая еще готовность должна быть?
Затем внезапно по ее телу прокатилась волна наслаждения, и Элспет неистово обхватила Кормака, то прижимаясь к его руке, то отстраняясь. Она уже ничего не соображала, задыхаясь от страсти, когда почувствовала, что он приподнял ее дрожащие ноги и обвил ими свою талию. Элспет пыталась вновь обрести ясность мысли и сосредоточиться на том, что сейчас должно произойти. Она встретилась взглядом с Кормаком и увидела в его потемневших глазах непреодолимое желание.
— Теперь ты готова, милая, — сказал он и, сжав зубы, погрузился в нее, безжалостно прокладывая путь сквозь ее девственность.
Он услышал, как она вскрикнула от боли, и почувствовал, как ее тело слегка отстранилось от него. Кормак посмотрел на Элспет и нахмурился, увидев, что она немного побледнела, а на глазах ее заблестели слезы.
— Я сделал тебе больно, — сказал он, ласково поглаживая ее груди и надеясь, что не до конца подавил страсть своим грубым вторжением.
— Нет, не очень, — попыталась улыбнуться Элспет, глубоко дыша.
Боль была гораздо сильнее, чем она ожидала, но ей не хотелось признаваться в этом, Его проникновение было слишком стремительным и неистовым. Впрочем, Элспет не была уверена, что медленное действие было бы менее болезненным, и, поскольку в любом случае ее жалоба могла быть неправильно понята, она решила ничего не говорить о своих ощущениях. Но что показалось ей особенно странным, так это удивление, а затем смущение, отражавшееся на лице Кормака, когда он лишил ее невинности и понял, что причинил ей боль. Можно было подумать, что он никогда прежде не имел дела с девственницами.
Решив, что сейчас не время размышлять над этим, Элспет постаралась расслабиться, понимая, что это самый лучший способ избавиться от неприятных ощущений. Она приподняла ноги повыше и обнаружила, что так гораздо легче принять вторжение в ее тело. Нежные поцелуи, которыми Кормак осыпал ее грудь, вновь возродили желание, и, чувствуя нарастающее наслаждение от слияния их тел, Элспет обхватила руками крепкую спину Кормака.
— Мне уже не больно, — сказала она, поглаживая его ягодицы и ощущая его дрожь.
— Слава Богу, — прошептал он и начал потихоньку двигаться.
Боль действительно почти совсем исчезла, когда Элспет ощутила приятное скольжение его плоти внутри своего тела. Сознание того, что мужчина и женщина не могут быть физически ближе, чем они сейчас, ускорило нарастание страсти. Она изо всех сил старалась, чтобы он проник в нее как можно глубже. Его движения становились все более неистовыми и требовательными, и Элспет отвечала ему не менее страстно. Затем его рука проникла туда, где сливались их тела, и от прикосновения его пальца к самому чувствительному местечку Элспет вся напряглась, а затем начала содрогаться, испытывая невероятное блаженство.
