— Да, — буркнул в ответ Кормак, разжигая костер.
— И все четверо умерли? — Да.
— Значит, она четыре раза оставалась вдовой.
— Ну да, — неохотно подтвердил Кормак.
— Какие непродолжительные браки, — тихо сказала Элспет, подходя к костру и садясь с противоположной стороны. — Видимо, ее преследует злой рок.
Кормак оторвал взгляд от котелка с овсянкой, которую помешивал не спеша, и посмотрел на свою спутницу. Он догадывался, о чем она думает. Все четыре мужа Изабель умерли один за другим загадочной смертью, недолго прожив в браке, самый длительный из которых продолжался неполных два года. Этот факт заставлял и его призадуматься, но он, как и всегда, поспешил отбросить предательские мысли. Изабель нуждалась в сочувствии и поддержке, а не в подозрениях.
— Да, кто-то из них был очень слабым, а кто-то неосторожным, — резко сказал Кормак, протягивая ей кусок хлеба.
«Или же слепым, как ты», — подумала Элспет, беря хлеб.
— У нее нет детей? — Нет.
— Выходит, все ее четыре мужа к тому же оказались бесплодными, если только дело не в самой Изабель. — Элспет очень подозревала последнее, так как не верила, что все мужья этой женщины не были способны стать отцами.
Кормаку было неприятно сознавать то, что Изабель делила постель с четырьмя мужчинами — даже с пятью, включая его самого, — и ни разу не забеременела, но он старался не думать об этом. Ему очень хотелось заставить Элспет замолчать, перестать травить ему душу. Она и так преуспела в этом больше, чем кто-либо. Многие открыто обвиняли Изабель в смерти ее мужей и называли его глупцом, не желающим видеть правды. Элспет же делала это скрыто, настойчиво требуя ответов на самые болезненные вопросы. Она пробуждала в нем сомнения в Изабель, что было особенно мучительно.
— Кто знает? — пробормотал он.
— Действительно. Однако при отсутствии наследников на имущество бывших мужей она сейчас, должно быть, очень богатая женщина. А с богатством ей совсем неплохо живется.
В голосе Элспет прозвучал явный сарказм, но Кормак сделал вид, что не заметил этого, и протянул ей порцию овсянки и немного сыра.
— Она и без того была не бедная, — сказал он.
— Конечно, — согласилась Элспет, принимая грубо выделанную деревянную чашу с овсянкой. — Думаю, в семье ее последнего мужа есть мужчины, которые хотели бы завладеть частью его наследства. Особенно землями.
— Они хотят получить все и потому распространили гнусную ложь об Изабель, пытаясь представить трагедию, постигшую их родственника, как преступление.
