– И в чем польза? Написать на этой бумаге свои собственные законы?
– Чтобы вести летопись и архив Убежища! – закричал он, теряя самообладание. Позабыв о своей выдержке, он сделал невольное движение в ее сторону, но, заметив на лице Джованнин усмешку, сумел взять себя в руки.
В полутемной комнате никто не шелохнулся. Лишь Гнифт-оружейник бросил на стол засаленную карту, со смехом объявив:
– Восьмерка против черной дамы!
Алвир глубоко вздохнул. Ноздри его раздувались от гнева.
– Я говорю вам, сударыня... и говорю это всем остальным... помимо всего прочего, союз с Алкетчем очень важен для Убежища и для всех тех, кто находится в его стенах. Иначе мы потеряем последнюю надежду на цивилизованное существование и превратимся в невежественных дикарей и станем добычей для более сильных и лучше вооруженных. А такого я никогда не допущу. Я не позволю никому вмешиваться в мои дела. Поверьте мне, нет ничего и никого, кем бы я не пожертвовал ради длительного союза с Империей.
– Включая и себя самого, милорд? – Из глубокой тени донесся хрипловатый и добродушный голос. Заслышав его, Джил торопливо обернулась, чувствуя, как кровь быстрее струится по жилам.
Алвир повернулся, узнав, как и все остальные, несмотря на темноту, знакомые очертания сутулой фигуры.
– Итак, вы вернулись, – сказал он.
Отсветы огня поблескивали на снежинках, усыпавших перепачканный плащ Ингольда. Когда он вышел на свет и отбросил капюшон, Джил поразилась, насколько старым он сейчас выглядел. Следом за ним из темноты молча появились Руди и Кара, их одежду тоже покрывала грязь. Джил заметила, как Минальда подняла глаза, и Руди отвернулся, словно не мог вынести радости, сверкнувшей в них.
– А вы думали, что я не вернусь, сударь? – Ингольд поставил на пол сумку, которую принес с собой.
Джил услышала, как в сумке стукнулись друг о друга восковые дощечки. Янус был уже на ногах, его тень заслонила свет камина, когда он наклонился, чтобы налить чашку так называемого вина королевской стражи из маленького котелка.
– Нет, – наконец сказал Алвир. – Вы, сударь волшебник, доказали, что способны постоять за себя в любых передрягах.
– Или умеете вовремя уклоняться от них, – кисло добавила Джованнин.
– Это одна из причин, как мне удалось прожить такую неприлично долгую жизнь, – с легкой улыбкой согласился Ингольд. – Спасибо, Янус... а это еще одна причина, как мне удалось прожить так неприлично долго.
Он начал отхлебывать горячую жидкость, которая была вовсе не вином, а жгучей смесью горячей воды и домашнего джина.
