Но незнакомец отступил, накрыл свой посох рукой и вытащил из сумки вещи, которые Джон узнал: фиалы серебра и крови, жезлы из золота и аметиста. Атрибуты колдовства. А по-моему, Джен вроде сказала, будто ты девушка. Целитель. Сентуивир все еще лежал, но его длинный шипастый хвост двигался независимо, как у кота – Черт побери, яд бы сработал – в то время как мужчина расстелил на земле зеленое шелковое полотнище и начал размечать на нем круги силы. В отчаянии, чувствуя, как вытекает его собственная жизнь, Джон наблюдал, как тот творит заклинания, которые могли бы отозвать жизнь от границ мрака.
Нет! Джон попытался пошевелиться, попытался собраться с силами, чтобы пошевелиться, прежде чем осознал, какая идиотская вещь сейчас произойдет. Черт побери, нет! Как бы то ни было, это был спорный вопрос, поскольку он не мог собрать сил даже для того, чтобы поднять руку. Его охватило бессмысленное желание заплакать. Не заставляй меня делать это снова!
Какого черта? Так мог бы сказать отец Анмос, священник в Кайр Корфлин. То, что он должен снова и снова убивать одного и того же дракона – это какое-то дьявольское наказание за его грехи? А господин в фиолетовом одеянии вернется и вылечит его снова, а потом вручит топор и пару гарпунов и скажет, Извини, парень, все по-честному. А Молота Битвы он собирался воскресить? Что же это натворил бедный Молот Битвы, чтобы удостоиться такого – чтобы его снова и снова убивал в той же самой битве тот же самый дракон, и так целую вечность?
Эта нелепая картина на время поглотила его, перемешиваясь с золотым плетением нитей памятной музыки – или это маг среди вереска играл на флейте?
– и с мыслями о тьме и о звездах, которые не освещают путь, но сияют отдаленным, спокойным светом.
Потом ему показалось, что на огромном расстоянии он увидел Яна, стоявшего там же, где стоял до этого неизвестный волшебник, на вершине разрушенной стены.
Это не может быть галлюцинацией, – думал Джон. Это его старый камзол, который он носит – рукав испятнан ядом с прошлой ночи.
Волшебник рядом с драконом протянул руку.
Ян легко спрыгнул со стены, перепрыгнул через выжженную, дымящуюся землю, даже не моргнув, не колеблясь, и его перепачканный плед трепетал на утреннем ветерке. Дракон поднял голову, и маг улыбнулся, а Джон вдруг подумал: Ян, беги. Без видимых причин его охватила паника – он знал, что этот мужчина в вышитом берете был злом, и что жизнь дракону он сохранил, задумав беду.
