— В каком?
— Понимаешь, я женился, живем мы с родителями жены в маленькой квартире, а тут кооператив замечательный в центре подвернулся, но нужно внести все деньги сразу.
— Тебе нужны деньги?
— Нет. Деньги у меня будут, но для этого надо продать одну вещь.
Он вынул из кармана мешочек, в котором во время войны мы носили в школу чернильницы-непроливайки (это был именно тот мешочек, на нем еще оставались ржавые следы чернил того времени), и достал из него широкий золотой браслет, усыпанный камнями.
Он положил его на стол, и моя скромная комната в огромной коммуналке на улице Москвина преобразилась, словно светом каким-то наполнилась.
— Откуда у тебя эта красота? — спросил я.
— Бабушка дала продать. Я пошел в комиссионку, но там за эту красоту дают немного, и знакомые нашли мне купца.
— Понятно. Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой и проследил, как бы тебя не кинули.
— Именно.
— Хорошо. Только вещь дорогая, за нее вполне могут башку пробить. Я возьму с собой еще одного корешка.
Я позвонил своему коллеге по спорту, прекрасному боксеру Андрюше Родионову, и мы втроем отправились на встречу с перекупщиком.
Встретились мы с купцом зимним вечером на улице Неждановой.
Я узнал его. Десятки, сотни раз видел на улице Горького. Высокий красивый блондин с лицом виконта из западных фильмов. Он был всегда дорого и строго одет, ходил один, иногда останавливался поболтать со знакомыми.
Знающие люди говорили мне, что этот человек «ходит по камушкам» и кличка у него «Женя Юрист».
Он был высоким, плотным и, сразу видно, физически сильным.
Женя Юрист посмотрел на нас, узнал, конечно, и усмехнулся.
— Вы что, Витя, — обратился он к моему товарищу, — всю сборную по боксу привели?
Мы с Родионовым многозначительно усмехнулись
— Ну что ж, — сказал мне купец, — вы знаете меня, а я знаю вас, так что возможность кинуть минимальна. Пойдемте.
Мы свернули под арку, вошли в подъезд, спустились в полуподвал и попали в коридор большой коммунальной квартиры.
Здесь было пьяно и шумно. В одной из комнат рыдал аккордеон, гулялась свадьба, как я понял, молодого флотского лейтенанта.
Женя Юрист подошел к двери одной из комнат, открыл, и мы оказались в маленьком тесном помещении.
У окна колченогий канцелярский письменный стол, платяной шкаф, ровесник первой пятилетки, и три венских стула.
Четверо здоровых мужиков с трудом умещались в этой конуре.
— Тесновато? — усмехнулся Женя Юрист.
— Ничего, — находчиво ответил мой друг Андрюша, — в тесноте, но не в Бутырке.
