–Зло, мосье? Да ведь…
– Анри, герцога такие вещи не интересуют, – вмешалась графиня. – На дворцовых приемах не говорят о… о коровах и свиньях. – Она обернулась к Эйвону с вымученной улыбкой. – Мальчик вообразил, мосье, будто хотел бы стать фермером. Такая нелепая прихоть! Я уверяю его, что ему все это тотчас надоест! – Она со смехом начала обмахиваться веером.
– Да, необходимое зло; – сказал герцог; растягивая слова. – Фермеры. Вы нюхаете табак, виконт?
Виконт взял понюшку из предложенной табакерки.
– Благодарю, мосье. Вы приехали из Парижа. Может, вы видели моего отца?
– Имел это удовольствие вчера, – ответил Эйвон. – На балу. Граф все такой же, мадам. – Язвительная насмешка была лишь слегка завуалирована.
Графиня стала пунцовой.
– Надеюсь, мой муж в добром здравии, мосье?
– О, совершенно, как мне показалось. Быть может, я могу послужить вам вестником, если вы хотели бы что-то ему сообщить?
– Благодарю вас, мосье, но я собираюсь написать ему… завтра, – ответила она. – Анри, ты не принесешь мне бокал негуса? О, мадам! – обратилась она к даме, стоявшей неподалеку от них.
Герцог встал.
– Вон мой добрый Арман! Разрешите, мадам? Граф будет в восторге узнать, что я нашел вас в добром здравии… и вашего сына тоже. – Он поклонился и скрылся в заметно поредевшей толпе. Леона он отослал ждать его в зале Круглого окна, а сам провел в Галерее еще около часа.
Когда он зашел за Леоном, то увидел, что паж почти засыпает, но мужественно борется с дремотой. Следом за герцогом Леон спустился по лестнице и получил распоряжение принести его плащ и трость. Когда он явился с ними, черно-золотая карета уже стояла у подъезда.
Эйвон накинул плащ на плечи и сел в великолепный экипаж, Леон, забравшись туда, с удовлетворенным вздохом откинулся на мягкие подушки.
– Все было чудесно, – заметил он, – но чересчур. Вы не рассердитесь, если я усну, монсеньор?
– Ничуть, – ответил его светлость вежливо. – Надеюсь, внешность короля снискала твое одобрение?
– А, да! Он совсем как на монетах! – сонно ответил Леон. – Как по-вашему, монсеньор, ему нравится жить в таком огромном дворце?
– Я никогда его об этом не спрашивал, – ответил герцог. – Версаль тебе не понравился?
– Он такой большой, – объяснил паж. – Я боялся, что потерял вас.
– Какая страшная мысль! – сказал герцог.
– Да, но вы все-таки вернулись. – Низкий голосок становился все более и более сонным. – Столько зеркал, и знатных дам, и… Bonne nuit, Monseigneur[Спокойной ночи, монсеньор
