– С одной стороны, может быть, и неплохо, если он подозревает, что Людовик где-то здесь, – размышляла мисс Тэйн. – И он, очевидно, считает, что вы убеждены в невиновности Людовика. Я часто видела людей, которые при ощущении опасности склонны принимать неразумные решения. Ваш кузен до сих пор чувствовал себя в полной безопасности, что позволяло ему действовать хладнокровно.
– Совершенно верно! – согласился Тристрам. – Я уже думал об этом, но риск все время перевешивал преимущества. И если бы не одно обстоятельство, я убрал бы Людовика из страны.
– Он, кажется, полон решимости. Не думаю, что он согласится уехать, – возразила мисс Тэйн.
– А я не стану спрашивать его согласия, – ответил Шилд.
– Бог мой, вы настроены очень безжалостно! И что же заставляет вас колебаться насчет его отъезда?
– Он искусный стрелок. Только человек, совсем лишившийся рассудка, может вступить в перепалку в Людовиком. Красавчик никогда не пошел бы на это.
– Ну хорошо, – сказала мисс Тэйн, поднимаясь со стула. – Мне почему-то кажется, что нас ждут волнующие приключения еще до того, как мы покинем этот дом.
– Очень может быть, – согласился Тристрам. – А вы боитесь?
Она подняла на него взгляд, в котором можно было прочитать легкое удивление, и посмотрела ему прямо в лицо.
– Мой дорогой сэр, разве вы не видите, что я прямо-таки трясусь от страха?
Он засмеялся:
– Прошу прощения. Но быть как-то связанным с Людовиком – вполне достаточно для того, чтобы испугался даже самый смелый человек! А вот чего я на самом деле боюсь, так это того, что он может проникнуть в Дауер-Хаус, прежде чем я разрешу ему.
Людовик и сам готов был признать, что его силы еще не восстановились настолько, чтобы он мог проехать верхом пять миль до Дауер-Хаус. Он потерял много крови, долго лежал с высокой температурой и был еще слаб. Тем не менее он беспечно разгуливал по всей гостинице с левой рукой на перевязи и рубином Сильвестра на пальце. Когда его просили спрятать это хорошо известное всем кольцо или по крайней мере передать его на храпение сэру Тристраму, он отвечал отказом – ему нравилось носить рубин Сильвестра. Дважды Людовик чуть не попался на глаза местным посетителям «Красного льва», пришедшим выпить кружку эля и болтавшим у огня в кофейной, и только вмешательство мисс Тэйн помешало ему выйти во двор с сэром Хью, чтобы держать пари на меткость стрельбы. Мисс Тэйн и не пыталась разубедить Людовика. Она только заметила, что если он собирается стрелять из пистолета, то лучшим местом для такого занятия будет подвал. Людовик собрался было уже заспорить, но сэр Хью высмеял предложение сестры, заявив, что никто не сможет точно попасть в цель при колеблющемся свете свечей. Вот этого оказалось вполне достаточно, чтобы Людовик тут же объявил: он выиграет пари в любых условиях, и они пошли вниз в сопровождении Клема. Для цели, за неимением лучшего, выбрали игральную карту. Людовик вытащил туза пик и беспечно сказал:
