«Абонент временно не отвечает».
У Рысека хватило ума не торчать на лестнице, а зайти ко мне. Я представила его родне, и общими усилиями мы взялись распутывать эту тайну. Мы звонили то с его сотового, то с моего, и все безрезультатно.
— Они просто не берут трубку, — успокоил Рысек. — Может, забыли про телефон, а к сигналу ещё не привыкли. Не обращают внимания.
— Сами должны были подумать о том, чтобы сообщить о себе, — сурово объявила бабушка. — Теперь мы ничего о них не знаем, а я хочу спать.
Я поспешно заверила её, что все могут в любой момент ложиться, а я дождусь загулявших родственников. Ну а если они захотят есть, ничего страшного, поедят в кухне.
— Иного и не заслуживают, — мстительно отрезала бабуля и направилась в ванную.
Тетя Иза с крестным вернулись в полночь, страшно довольные жизнью, есть не захотели, сознались, что о мобильнике просто забыли и не слышали сигнала, то есть, наверное, слышали, но не обратили внимания на невнятное чириканье.
Они выпили на ночь по коктейлю и тоже отправились на боковую.
У меня появилась слабая надежда, что все не так уж и ужасно и я справлюсь с нашествием родни.
— Докладывай, — невесело сказал майор (по-новому — инспектор) Эдик Бежан своему подчиненному Роберту Гурскому, только что получившему звание поручика, иначе комиссара.
Роберт, держа наготове блокнот, деловито начал:
— Один из самых богатых людей в стране.
Известный фотограф. Снимал природу. Публикации, в том числе в «Нейшнл джиографик».
Пользуется большим спросом, так как снимки действительно великолепные. Связи с финансовым капиталом довольно странные: банки, акционерные общества — все что попало. В целом нелюдим, одинок. Застрелен из собственного ружья, жаканами на кабана, два выстрела, в том числе один — прямо в глаз.
— Неприятно, — пробормотал Бежан.
— Очень, — согласился Гурский. — Смерть наступила тринадцатого числа. Пролежал в запертом кабинете полных четверо суток. Кабинет — настоящая крепость, вскрывали его несколько часов. Гости у него бывали редко, так что мог бы там лежать до скончания века, но его в буквальном смысле слова унюхала домоправительница или как её там называть...
— Постоянная?
— Нет, приходящая. Скорее даже приезжающая. Из Варшавы. По мнению Вильчинского, влюблена в него до смерти и до последнего надеялась, что убитый на ней женится. Пустые фантазии. С чего бы ему жениться...
— Педик? — заинтересовался Бежан.
— Ничего подобного, исключительно женщины. Но и тех почти нет, страшно осторожен в вопросах секса...
