О святая простота!
— Привет, Фриско Бэй.
Она даже зарычала от возмущения.
Маканна услышал ее сдержанный рык и громко расхохотался в ответ.
— Что вам нужно? — она понимала, что слова ее звучат грубовато, однако ей было сейчас наплевать.
— Вот как раз поэтому я вам и позвонил.
— Что? — переспросила она, думая, что он, похоже, не из болтливых.
— Говорю, что звоню вам как раз затем, чтобы рассказать, что именно мне нужно, — ответил он с предельным чистосердечием в голосе.
— Мистер Маканна, я только что уснула… — сказала она, чтобы продвинуть разговор к логическому концу.
— Прекрасно, — тотчас же ответил он. — Я лишь хотел сказать, что вроде бы сумел найти выход из нашей не слишком уж простой ситуации.
— И какой же? — поинтересовалась она, в который уж раз мысленно выругавшись в адрес отца, заварившего всю эту кашу.
— Думаю, что это лучше было бы обсуждать не по телефону.
— Признаюсь, я не в восторге, — Фриско прикрыла глаза, чувствуя, что головная боль опять возвращается. — Я по вашему тону сразу могу сказать, что мне все это едва ли придется по душе. Права ли я?..
— Суть не в том, правы или же не правы. Я спрашиваю, хотите ли вы услышать мое решение?
«Нет!» — мысленно закричала она.
— Да! — произнесла она вслух.
— Что, невкусно приготовлено?
Фриско бросила удивленный взгляд на Карлу, затем опустила глаза и уставилась на вареную рыбу, которую ковыряла вилкой.
— Да нет же, очень даже вкусно, — ответила она, поддела кусочек на вилку и отправила в рот. Проклятая рыба едва не встала поперек горла, но все же Фриско сумела проглотить ее.
— С тобой сегодня явно что-то происходит, — высказала предположение вторая подруга, по имени Джо. — Ты выглядишь такой озабоченной. Может, на службе неприятности?
— Нет, — и Фриско категорично покачала головой, затем тяжело вздохнула. — Вообще-то некоторые проблемы у меня и вправду есть, — вынуждена она была признаться, вовремя вспомнив, что перед ней две лучшие подруги. — Но дело не в службе.
— Значит — мужчина? — в голосе Джо угадывался ядовитый оттенок.
Фриско и Карла обменялись понимающими улыбками. Все трое знали друг друга чуть ли не с детства. Среди них Джо слыла наиболее ярой мужененавистницей, самой непримиримой феминисткой, она не упускала случая выразить свое презрение ко всему, что хоть отчасти имело отношение к мужчинам.
— В некотором смысле, — призналась Фриско.
— Ну вот, куда ни плюнь — всюду мужчины, — и Джо приподняла свою идеально правильную (и притом совершенно природную) бровь. Джо с ее правильными чертами лица слыла красавицей. — И ведь чего ни захотят, все и всегда получат. Разве не так?
