В рубке царило всеобщее почтительное молчание, изредка прерывавшееся лишь невнятным бормотанием Берриган и двух других инженеров, обменивавшихся цифрами да маловразумительными заклинаниями на своем шаманском жаргоне. Из недр бортового вычислителя раздавались щелчки и жужжание, заглушавшее непрерывное зудение черных мух.
– Похоже, проверка проходит удачно, – сказала Берриган. – Марианна, Джимми, ступайте и разделайтесь с центром управления полетами. Затем присоединяйтесь к остальным на криогенной площадке. Я пока останусь здесь.
Они отправились в путь по растрескавшимся бетонным плитам, передвигаясь настолько быстро, насколько позволяли скафандры. Гудман переключился на дуплексную связь.
– Не нравится мне все это, – сказал он. – У нее есть возможность взлететь без нас.
– Она ни при каких обстоятельствах так не поступит. Просто хочет иметь гарантию, что никто посторонний не проникнет внутрь корабля.
– У этих деток было в распоряжении два года, но они и ногой туда не ступили. Помнишь, Берриган взламывала печать на люке рубки?
– Может быть, «Мерседес» для них – табу. Варварское табу. Вспомни всех этих мертвецов в лифте.
– И все же ситуация мне совсем не по душе.
– Давай лучше как можно быстрее покончим с нашими делами.
Они подошли к зданию, миновали длинное затемненное окно, поднялись по мраморным ступеням, осклизшим от влажной растительности, входные двери оказались заклиненными намертво; пуленепробиваемые стекла створок были покрыты паутиной мелких трещин от сотен ударов, струя из огнемета проплавила в одной из створок большую дыру и заставила заткнуться завывшую было сирену.
Внутри ожидало новое препятствие. На стенах фойе, некогда удобного и уютного, а теперь отданного во власть пыли и плесени, виднелись стрелки с рельефными надписями, указывавшие в разные стороны. Надписи были на суахили.
Два года назад Марианне случилось побывать на рекурсии в этом центре управления полетами, но теперь она никак не могла вспомнить, в каком направлении от входа их тогда повели.
– Может, связаться с Ахмедом? – спросила она.
– А на хрена? Мы все равно не сможем ни произнести эти слова на суахили, ни даже продиктовать их по буквам. Давай лучше разойдемся от входа в разные стороны. По дороге будем сжигать все, что нам покажется важным.
– Нет, мы должны держаться вместе. Иначе есть риск оказаться отрезанным от выхода, когда здание будет охвачено огнем.
– Звучит убедительно. Пойдем в ту сторону?
