— Ла Вальер, по крайней мере, тиха и скромна, — сказала Мария-Тереза. — Такое впечатление, что она сама стыдится своей роли, а вот с Монтеспан совсем иначе. Я уверена, что эта женщина специально третирует меня.
— Не бойся, — утешала ее Генриетта. — Вспомни смерть королевы матери и обещание Людовика.
Он изменит свое поведение и наверняка для тебя отыщется роль в балете.
— Но я неважно танцую.
— Это будет роль без танцев. Ты будешь сидеть на троне в роскошных одеждах и величественно принимать знаки внимания со стороны остальных.
— Это звучит так восхитительно!
— Зато Ла Вальер и Монтеспан обнаружат, что для них не нашлось никаких ролей.
— Ты моя единственная подруга, — сказала Мария-Тереза. — Мне это тем радостнее, что ты в придачу еще и добрый друг короля, насколько мне это известно.
Они обнялись, и Генриетта уже предвкушала радости новой дружбы.
Через окно, у которого сидели две женщины, она могла видеть Филиппа под руку с новым дружком шевалье де Лоррэном, младшим братом месье д'Арманьяка. Филипп был без ума от своего на редкость красивого приятеля, и сейчас они прогуливались по парку, смеясь и о чем-то болтая.
Генриетте не нравился Лоррэн. Ей было известно, что он враждебно настроен к ней. В ее присутствии он держался подчеркнуто нагло и, вне всяких сомнений, задался целью доказать жене хозяина дома, что он в роли «милого дружка» является персоной более важной, чем жена брата короля. Помимо связи с Филиппом он был любовником одной из фрейлин Генриетты, мадемуазель де Фьенн, и цинично использовал эту девушку для того, чтобы разжигать ревность Филиппа.
Кошмарный треугольник! Иногда Генриетте казалось, что она жена самого плохого на земле человека. Лишний повод сказать: будь она замужем за Людовиком, насколько счастливее была бы ее жизнь!
На следующий день в Пале-Рояль пожаловал Людовик собственной персоной. Он был рассержен и даже не потрудился организовать официальную аудиенцию, а прямо пришел к ней.
— Я обнаружил, мадам, — сказал он, — что в балете отсутствуют роли для мадемуазель де ла Вальер и мадам де Монтеспан.
— Все верно, сир, — ответила Генриетта.
— Но вам известно о моем желании видеть этих талантливых дам в главных ролях.
— Из обещания, данного вами вашей матери, королеве, я сделала вывод, что вы больше не намерены приглашать этих дам ко двору.
— Вы не правильно поняли мои намерения, мадам.
Генриетта грустно взглянула на него — Тогда ничего не остается, как переделать балет, — быстро сказала она.
