— У-ух! — вскрикнул Пастух и, перехватив у запястья толстенную ручищу Трубача, приложил его ладонь к выбоине у трещины на доске.
Шепнул в ухо:
— Попробуй оторвать. Я не смог… Николай, ни о чем не спрашивая, прихватил железными пальцами за край доски в том месте, где наметилась трещина, поднатужился, рванул и отщепил узкую лучинку древесины. Этот кусочек с характерным рельефом древесных волокон он показал Пастуху.
— Геракл! — прошептал Сергей. — Этот кусочек надо вынести отсюда.
— Где спрятать-то? — спросил Трубач. — Мы же голые. Обыщут.
— Не допетрят, — сказал Сергей. — Тут, Коля, нужна крестьянская психология.
Сунь хоть в рот, за щеку. Вот твоя молчаливость и сгодится.
Отдуваясь и отфыркиваясь, красные, распаренные, они вывалились обратно в предбанник. Тотчас явились охранники и вернули их одежду. Каким-то образом она была отчищена и выглажена за полчаса. Вместо старых принесли новенькие носки и кроссовки — разумеется, их прежняя обувка с налипшей глиной и песком, прихваченными там, на шоссе, была «приобщена к делу».
— С легким паром! — насмешливо буркнул один из охранников через черную маску.
— Ну как, нашли что-нибудь? — с невиннейшим видом поинтересовался Артист.
Те не ответили.
Когда оделись, то по знаку одного из стражей двинулись за ним из сауны, поднимаясь вверх по крутой лестнице.
Их привели в ту же гостиную с камином, где один из углов загораживало белое полотно и стояли софиты на высоких штативах.
— Это еще зачем? — спросил Муха.
— Значит, с вас и начнем, — сказал человек в маске. Их сфотографировали одного за другим, всех шестерых.
— На память об этой ночи, — пояснил человек в такой же маске, стоявший у фотоаппарата на треноге.
Фотоаппарат был дорогой, роскошный «Хассельблад» — видно, все тут было с размахом, иначе уже не умели жить.
Через час их вывели во двор, посадили в японский микроавтобус, который, выехав за высокие железные ворота, довольно долго катил по черному пустынному шоссе, петлял по каким-то лесным дорогам, вновь возвращался на то же шоссе, потом выбрался на незнакомую трассу и не менее четверти часа летел по ней со скоростью выше ста километров. Затем оказались в узком тоннеле, который неведомо как вывел их на широченную многорядную, разделенную надвое магистраль.
— Кольцевая, — сказал Боцман.
— Точно — кольцевая, — вгляделся Артист. — Только как мы на ней оказались, вот вопрос?
Перед выездом им всем вернули их наручные часы, вручили маленькие черные коробочки новеньких пейджеров «Моторола» и выдали каждому по десятитысячной пачке долларов в упаковке Центробанка.
