А что же сама государственная власть? Почему промолчали российское правительство, парламент, администрация президента? Или, может быть, нападение на колонну федеральных сил на российской территории — это не государственная проблема?
24 февраля я был приглашен на экстренное заседание Совета безопасности Республики Ингушетия. Проходило оно, прямо скажу, в накаленной обстановке. Руслан Аушев стал обвинять военных во всех тяжких грехах: мол, спровоцировали конфликт, подорвали этим авторитет самого Президента России… Его поддержал Борис Агапов. Я понял, что вступать в полемику бесполезно, и ограничился несколькими конкретными вопросами:
— Вы, Руслан Султанович и Борис Николаевич, оба генералы и, думаю, должны разбираться в военных вопросах. Как могли подразделения батальона блокировать села, если находились от них на удалении нескольких километров, да и располагались к тому же на горной дороге?.. Мы ни одного выстрела не произвели по селам, а вы говорите об имеющихся якобы убитых жителях. Почему бы вам не показать их журналистам, в том числе и иностранным, которые собрались там, внизу, у входа в здание. Я хоть сейчас могу показать тела убитых — комбата и солдат. Это во-первых. Во-вторых, на вашей территории свободно передвигаются большие группы боевиков. И не просто передвигаются, а оборудуют укрепленные опорные пункты. Как это понимать?..
Не удержался и от упрека:
— Не надо прикрываться сомнительными лозунгами и втягивать нас, военных, в политические игры! Мы выполняем приказ и действуем на своей территории. Или, уважаемый господин президент, Ингушетия уже не является территорией России?
Четких и вразумительных ответов от Аушева я так и не получил. Однако в конце заседания Совета безопасности все же удалось прийти к компромиссу. Я сказал, что отведу батальон и он будет двигаться по другому маршруту. Но сделаю это исключительно потому, что не хочу напрасной гибели людей.
Во время переговоров при закрытых дверях мы условились пока не давать никакой информации для прессы. Увы, Аушев тут же, первым, нарушил договоренность. Когда я вернулся во Владикавказ, то уже через пару часов увидел его выступление по телевидению. И опять Аушев говорил о вторжении российских войск на территорию Ингушетии, о гибели мирных жителей. Все это меня неприятно поразило: не по-мужски, не по-офицерски как-то…
В тот же вечер подполковник Г. Алехин (в то время редактор газеты 58-й армии «Защитник России») в прямом эфире программы «Время» подробно рассказал о том, что на самом деле произошло у ингушского селения Аршты. Продемонстрировал конкретные доказательства нападения, документы, убитых боевиков, оружие, боеприпасы, береты с символикой «черных волков» (именно так назывался отряд, напавший на колонну). Преодолевая мое внутреннее сопротивление и раздражение, Алехин настойчиво убеждал меня провести свою пресс-конференцию и публично ответить на обвинения Аушева.
