— Евгения, мне с тобой надо кое-что обсудить, — с этими словами бабушка ловко запрыгнула на подоконник рядом с Женькой и принялась болтать ногами.
— Я знаю, Ирина Федоровна, — судорожно вздохнула она, — я уеду завтра.
Бабушка внимательно посмотрела на нее и мягко потрепала по плечу.
— Разве кто-то говорит об отъезде, девочка? Ты на Ольгу не обижайся, ну, на то, что она тебя жалеет и так уж сильно опекает. Она ведь мать, она Илюху насквозь видит. И ей просто хочется тебя уберечь.
— От чего? — притворившись равнодушной, спросила Женя.
— От разочарований, милая. И еще, ты знаешь, она верит, будто Илья уже все решил насчет свадьбы с этой Ритой.
Рита. Черт, ведь есть еще и Рита! Как она могла забыть об этом, влюбленная курица?!
Скрипнув зубами от злости на собственную персону, Женька соскользнула с подоконника.
— Я все понимаю, Ирина Федоровна, честное слово. Мне только очень жаль, что я вас расстроила…
— Да при чем тут я! Вы…
— Извините, Ирина Федоровна, можно я посплю, а? Я очень устала. Я завтра же уеду.
— И будешь дурой! — не стерпела бабушка. — Насколько я понимаю, у вас все идет замечательно.
Женя вскинулась вдруг.
— Ничего у нас не идет!!! Так оно и было.
Они столкнулись, словно разно зарядные электроны, но почему-то не шарахнулись в стороны друг от друга, как положено, и даже не продолжили движение в одном направлении, как бывает в фантастических рассказах, а просто замерли на месте и топтались вокруг да около, будто пасущиеся на лугу коровы.
Они неистово и много целовались, они занимались любовью с пылкостью первооткрывателей, они говорили о чем-то, они смотрели в глаза друг другу, они колесили несколько часов кряду по МКАДу — просто так, без цели, — и им не было скучно, они забрали Даньку и устроили пикник на речке, словно были идеальной семьей.
Но надо было возвращаться в дом, где ждало все остальное семейство, где их встретили вопросительные, подозрительные, осуждающие взгляды, и от неловкости у Женьки подводило живот.
А Илья ничего не замечал и держался самоуверенно. Будто не произошло ничего, ровным счетом ничего, из-за чего бы стоило поднимать панику, давать пояснения, расставлять точки и остальные знаки препинания. Женьке показалось даже, что все это она придумала. И прошлую ночь, и этот день, полный тоскливого ожидания и сумасшедшего счастья.
Балбеска, сказала бы мама.
Чего ты себе вообразила, сказала бы Ираида Матвеевна.
Не торопись, сказал бы папа.
Да уж, поспешишь, людей насмешишь, кажется, это очень в тему. Но она же не виновата, что все случилось так быстро, и пути к отступлению оказались отрезаны.
