Этот ответ поистине великолепен. И в нем опять сквозит то же "беспристрастие"
академика Павлова, которое является по сути дела подсознательным пристрастием к буржуазному режиму.
В самом деле. Да будет и нам разрешено спросить у проф. Павлова о сроках. В какие же сроки следует ожидать "приведения в спокойствие так раскаченного равновесия"? Пожалуй, "можно", - говоря словами проф. Павлова, - "верить всю жизнь и умереть с этой верой". Не правда ли? И позвольте переадресовать Вам еще один пикантный вопрос: "Должны быть осязательные признаки, что это имеет шансы быть, но где же эти признаки?".
На все эти вопросы у проф. Павлова нет и не может быть ответа. Ибо факты против него. Ибо у нас равновесие создается, а у "них" еще более "раскачивается".
Умереть с верой в прочность капитализма проф. Павлов может, но мы бы от всей души не пожелали ему такой веры: слабое утешение для такого сильного ума.
У старого мира нет будущего. У него нет поэтому никакой великой об'единяющей идеи, которая бы сплачивала людей, цементировала их отношения. Параллельно с хозяйственно-политической наклонной, упадочной, линией бежит и линия идеологического распада. Шпенглеры, Кайзерлинги, теософы, восточные мудрецы, гадалки, негритянские танцоры, курильщики опиума, святые пророки, утонченные эротоманы, отвратительные скептики, Штейнеры, Андреи Белые, кликуши обоего пола, заумники всех мастей - вот герои современного капитализма.
Передо мною интереснейшее исследование немецкого профессора Frobenius'a - "Das unbekannte Afrika". В этой работе почтенный профессор хватается за негров и старинную культуру их, как за последний якорь спасения. "Страсть к далекому"
(Sehnsucht nach Fernem), к "наивному и нетронутому", "бегство из атмосферы пота и машины"*15 - двигают его на научные подвиги. В Африке его удивляет прежде всего тупой консерватизм отношений: "Welches gewaltige Beharrungsvermogen!"*16.
"Монументальный покой" - вот идеал. Африка, видите ли, спасет мир! Раньше, до войны, кричали в воинственном азарте:
Nach Afrika! Nach Kamerun!
Теперь хватаются, несчастные и жалкие, за допотопные реликвии, чтобы приобщиться к истоку жизни. Но чудес не бывает. Трупы не оживут. Зато рабочий класс продолжит дело культуры и цивилизации. Он не боится ни запаха пота, ни шума машин. И твердой рукой он будет делать свое всемирно-историческое дело.
4. Об'ективное значение революции и второй тупик мысли профессора Павлова.
