14 июня, суббота, вечер, ночь
1
Алекс начал действовать спустя час после того, как на дежурство заступил круглолицый улыбчивый Гриша. Возможно, стоило выждать еще, бдительность сильнее всего притупляется к концу смены, — но Алекс слишком уж истомился ожиданием.
Женщина в белом халате, регулярно наведывающаяся, в палате побывала недавно. Вновь придет не скоро. Из парочки, обосновавшейся в коридоре, на посту лишь один, второй сладко дремлет в ординаторской, — Алекс знал об этом от голоса.
Пора!
— Пустырь… — произнес Алекс тихо-тихо, но вполне членораздельно.
— «Волга»… — добавил он еще тише, когда Гриша поспешил к нему, на ходу доставая из кармана диктофон.
Сделал паузу и сказал вовсе уж неслышно:
— Человек…
Нехитрый психологический расчет оправдался полностью. На качество записи поднесенного к забинтованной голове диктофона, это, понятное дело, никакого влияния оказать не могло — но паренек нагнулся-таки поближе, пытаясь расслышать…
Эвханах! — выкрикнул Алекс про себя, беззвучно, — забывать о сидящем в коридоре не стоило. Безвольно вытянувшаяся вдоль простыни рука метнулась вперед со скоростью атакующей кобры.
Удар оказался простой, незамысловатый, часто используемый в дворовых драках без правил: двумя растопыренными пальцами в глаза. Но нанес его Алекс с небывалой, чудовищной силой — чуть промахнись, и дело кончится сломанными пальцами.
Он не промахнулся. Почувствовал, как раздались, лопнули глазные яблоки, как пальцы на долю мгновения уперлись во что-то более твердое, но тоже не выдержавшее удара, как проникли еще дальше — в упругое, неподатливое. Проникли до конца, до упора, словно бы удлинившись чудесным образом…
Странно, но в момент этого проникновения Алекс почувствовал сильнейшее возбуждение.
Мертвец, не знающий, что уже мертв, нелепо задергал конечностями. Мертвец пытался издать какие-то звуки, — но пальцы Алекса, измазанные в крови и в чем-то еще мерзко-липком, цепко сдавили ему глотку.
Конвульсии стихли. Еще через минуту рокировка двух обитателей палаты завершилась окончательно: живой, ставший мертвым, недвижно вытянулся на койке (так Алекс именовал реанимационный стол) и был прикрыт простыней. А воскресший полутруп натянул на голое тело снятый с мертвеца халат, подошел к двери, неслышно ступая босыми ногами. Приоткрыл, затаился сбоку, позвал громким шепотом:
