Змеесос | страница 59
— Все бесполезно, все в прошлом, — печально проговорил Миша, вспомнив какие-то свои прогулки здесь, во время, когда он был старенькой бабушкой, болеющей тромбофлебитом.
— Замечательный пустырь! — отметил Миша эту секунду одной из своих жизней и подошел к невысокому серому дому, имеющему множество подъездов, столь же гениальных, как и уже описанный. Миша открыл дверь и вошел внутрь. Через какую-то часть времени он уже нажимал кнопку звонка квартиры на пятом этаже, справа от лифта.
— Здравствуй, моя милая, моя позапрошлая любовь, моя трагическая невеста, мой лучший античный друг! Я так ждал этой встречи; ты словно не существуешь для меня; ты есть ты, ты есть восторг, история и цель, я знал твои глаза и губы и твою дружбу, мы столько всего делали вместе, мы пили, целовались и шли по длинной дороге ночью; мы входили в города и обнимались в мрачных подъездах, мы дрались на шпагах и были готовы дать друг другу яд, мы смотрели друг на друга пронзительным взглядом истинного бытия, мы читали одну книгу в постели, мы воевали в пустыне с племенем умных и злых негров, и мы опять есть! — сказал Миша Оно.
— Это не я, это Петрович, — ответила женщина, отходя в сторону от дверного прохода. Миша ворвался в коридор и увидел Петровича, сидящего где-то рядом с окном. Он был очень стар и почти спал.
— Я обижен! — гневно сказал Миша, проходя в комнату.
