— Архимаг хотел призвать тебя, — как бы между прочим сообщил Ксаул. — Но я — отсоветовал.
Эстен Джальн дрогнул. В глазах зажглись ненависть и понимание.
— Когда ты сочинял свой заговор и плел заклятие против Его Милости, господина Архимага, ты никого не приглашал. Орден имеет право забыть того, кто забыл об Ордене, — добавил Ксаул.
— Орден не имеет такого права! — Ярость прорвалась наружу. — Не имеет! Так можно осудить только ученика, да и то не за всякий проступок. Даже обыкновенного мага так не судят! Даже рядового Магистра!
— А ты — Великий… магистр, — подсказал Ксаул. — Точнее, был… великим. Малый Круг лишил тебя всех званий и привилегий, вплоть до ученических! Ты теперь — ученик, Эстен Джальн. И я могу выпороть тебя. Или использовать для иных каких утех.
— Я никогда не признаю этого! — прорычал Эстен Джальн.
— Факты важней, чем их истолкование, не так ли, Эсти? — нарочито дружелюбным голосом поинтересовался Ксаул. — Не ты ли сам учил меня этому? Ну, вспомни же — когда мы еще были детьми… Ты, конечно, во всем был первым… был…
— Был… — хрипло выдохнул Эстен Джальн. — Но ты меня все равно не догонишь. Никогда.
Комнату затопило молчание, тяжелое, словно мертвая вода.
— Ну?! Так ты хочешь узнать свой приговор, ученик Джальн?! — внезапно заорал Ксаул, перепуганный этим молчанием даже больше, чем необходимостью находиться здесь наедине с Джальном, безо всякой охраны. Собственный крик, казалось, приободрил его, а Джальна позабавил. Слегка.
— Валяй… сообщай… — усмехнулся Эстен Джальн. — Вряд ли меня ждет что-то меньшее, чем казнь через распыление…
— Ты будешь подвергнут казни через распыление личности, догадливый ученик Джальн, — довольным тоном сообщил Старший Магистр Ксаул. — Тебя казнят завтра. На рассвете.
— Как… на рассвете… — Эстен Джальн уставил на собеседника ошарашенные, неверящие глаза. — Ты лжешь, Ксаул! Так просто не бывает! Так даже учеников не казнят.
— На рассвете, — повторил Ксаул. Ему было трудно сохранять достойный вид и важную осанку: очень уж хотелось пуститься в пляс.
— Я что — первый такой… — Эстен Джальн тяжело помотал головой. — Что, никогда покушений и заговоров не было? Ведь были… И всех казнили, как положено — на закате. Всех на закате казнили… — повторил он. — Я — черный маг, в конце концов… Никто не может лишить меня права умереть на закате. Право Заката — священно! Иди и передай им… Я — согласен хоть сегодня!
— Я ничего им не передам, Эсти… — улыбка Ксаула была такой торжествующе-недоброй, что Эстен Джальн все понял.
