Десятый день третьего месяца 2447 года н.э. База «Фандан-один» на орбите планеты Уран.
Причиной смерти Эдварда были признаны неполадки его искусственного сердца. Вскоре после этого личный врач Эдварда оставил практику и поселился на купленной им вилле на базе «Глаз Оберона». Кроме этого, еще прежде, чем о смерти принца было официально объявлено, бесследно исчез некий молодой человек, служащий «Почтовой системы Фандан». Эта тайна никогда не была официально раскрыта.
Сразу же после похорон Эдварда зашевелились его внутрисемейные враги. Во главе встала тетушка Агата, которой Дэйн приходился внучатым племянником. Она пригласила Дэйна к себе на виллу, расположенную в другом конце Фандан-парка.
— Я теперь старшая в семье, — заявила она Дэйну с порога торжественно, — и я приостановила действие завещания Эдварда. В жизни не видела более идиотского и запутанного документа. Придется решать все через суд.
Дэйн в свои двадцать четыре был почти на столетие моложе Агаты и по наивности полагал, что может опереться на разумные аргументы, хотя дед и говорил, что на его родственников это не действует.
— Но, тетушка, если вы приостановите действие завещания, у нас возникнут трудности с финансированием проекта.
Агата сверкнула пластмассовыми зубками, поправила прическу из имплантированных волос и одернула плиссированную юбочку, едва доходившую ей до колен, на стройных и гладких после пластической операции ножках.
— Понятное дело, мой мальчик, но ты ведь выкрутишься, правда?
Дэйн вылупился на нее совершенно бесстыдно. Дедушка всегда говорил, что Агата, Лютер и прочая правящая клика не отличаются умом, но зато щедро одарены алчностью и коварством. По молодости Дэйн продолжал верить, что пожилые люди мудрее молодых, однако на этот раз практика показывала совершенно обратное — как и предсказывал Эдвард.
— Но послушайте, — попытался возразить он, — корабль построен лишь наполовину, и мы с дедом вгрохали туда немаленькую сумму. Так зачем же отступать на полдороге?
— Это не мое дело.
— Ведь… — попытался было Дэйн снова, но Агата остановила его властным, не терпящим возражений жестом.
— Я приняла решение. Ты больше ни гроша не получишь.
Слова эти прозвенели в воздухе, как рассекающий мясо нож. Они означали конец всего проекта.
— Ни гроша больше. Ты сидишь на шее у семьи уже давно. Хватит с тебя. — Голос Агаты похолодел и стал жестче.
— Но дед больше всего на свете хотел закончить постройку «Основателя»!
