— Что это? — спросил Джеффри Уэстон у своего «Джентльмена джентльменов».
— Достаточно обычное зрелище в этой части света, милорд, — протянул Мэнипенни. — По-моему, у них это называется перекати-полем.
— А …
Оба они начали привлекать к себе внимание. Безукоризненно одетые, они стояли около целой груды дорогих дорожных баулов, раздумывая, что делать дальше. Они и так уже немало пережили, выйдя на станции, оказавшейся вдали от города, а после заплатив еще и за сомнительное удовольствие доехать до этого города в телеге — немыслимой, полуразвалившейся, возница которой был такой же развалиной, бежавшей, казалось, от воды как от чумы. Он оставил их здесь вместе с их поклажей. Джеф решительно отказался от его настойчивых попыток предложить им свои услуги.
— По-моему, мы одеты слишком изысканно, — громко прошептал Джеф. Он был в великолепно сшитом твидовом костюме с жилетом из небесно-голубого кашемира, в рубашке с отложным воротничком, в тонкую серую полоску, в повязанном свободным узлом галстуке и лакированных черных полуботинках. На нем не было ни пальто, ни шляпы, и полуденное солнце сверкало на его золотом перстне с печаткой и в его светлых волнистых волосах.
— Надеюсь, мы не забыли упаковать мои сапоги, ковбойские штаны и кобуру с револьвером?
— Боюсь, что забыли, ваша светлость, — откликнулся Мэнипенни невозмутимо.
Суровое, точно высеченное из камня, лицо Джефа, так и просияло улыбкой, когда он окинул взглядом своего слугу, возвышающегося на фоне городка Коди в Вайоминге. Мэнипенни, был чуть ли не семи футов ростом и, казалось, имел неиссякаемый запас темных костюмов, жилетов в серую полоску, рубашек с отложными воротничками и черных галстуков. Сегодня, в ознаменование своего выхода на люди, он добавил к этому черное шерстяное пальто и черный же котелок, стискивавший, казалось, его громадную голову.
— Ваша светлость, — произнес он, первым нарушив молчание, что случалось с ним не часто, — надеюсь, вы не откажетесь от ваших привычек и безупречной манеры одеваться в угоду окружающим. Сменить ваш гардероб на… — он поморщился, — штаны было бы настоящей трагедией.
Джеф постарался сохранить серьезность, когда кивнул ему и заметил в ответ:
— Я благодарен тебе за совет, Мэнипенни. В настоящую минуту, однако, у нас есть гораздо более важные заботы, чем мой гардероб. Мне нужно разузнать, какие тут есть гостиницы, прежде чем на нас нападут и оберут до нитки.
Он кивнул головой в сторону каких-то мрачных типов, столпившихся на той стороне улицы и пристально разглядывавших их самих и их дорожные сундуки.
