Белле вспомнились похожие сентенции Лесли Личфилда. Она пробормотала:
— Мне кажется… опера не для меня.
Изабелла пришла в ужас. У нее даже перехватило дыхание.
— Не смей говорить подобные вещи! Ты из семьи де ла Роза, деточка. Опера — у тебя в крови. Твой отец говаривал, что если одному из де ла Роза вскрыть вены, то оттуда вытечет не кровь, а хор из третьего действия «Риголетто». Тебе самой судьбой начертано выступать на оперной сцене. Ты еще попросту не осознала своего истинного предназначения.
Белла предпочла не перечить бабушке и не подвергать опасности ее слабое сердце.
Отщипнув еще кусочек от пирожка, Изабелла спросила внучку:
— Ну а что думает о тебе Лесли Личфилд?
— Находит мой голос восхитительным, но лишенным уверенности, — со смехом ответила Белла.
— Уверенность приходит со временем.
Лицо Беллы посерьезнело и стало задумчивым.
— Знаешь, ба, тут произошла одна занятная и странная вещь… По-моему, в театре проживает парочка призраков.
Изабелла рассмеялась:
— Деточка, ты шутишь?
— Один из них провел меня внутрь «Сент-Чарлз-опера».
— Неужели?
— Я с ним имела долгую беседу — со сторожем по фамилии Ашер. А потом Лесли Личфилд сообщил, что мистер Ашер уже двадцать лет как в могиле.
— А-а, про мистера Ашера я что-то слыхала, — промолвила бабушка. — Призрак, который бродит по театру со шваброй.
— А ты сама его когда-нибудь видела? — навострила уши Белла.
— Нет, — сказала бабушка и добавила, прищурившись: — Однако некоторые мои знакомые готовы поклясться, что видели его.
— Что ж, добавь меня в свой список. А вторая моя встреча была совсем короткой — с призраком Жака Лефевра.
— Жак Лефевр? — всплеснула руками бабушка. — О-о, я наслышана о похождениях этого безобразника, о его романах и шашнях! Деточка, во Французском квартале он — легендарная фигура. И твой дедушка — подумать только! — встречался с ним. И что же делал призрак Жака?
Живо представив странную встречу на сцене, Белла вновь ощутила, как приятная горячая волна прокатилась по телу.
— Ну я видела его секунду или две. Он стоял на другом конце сцены, улыбался и протягивал руки мне навстречу. А потом пропал.
Бабушка насмешливо фыркнула:
— Будь осторожна, внученька, а то этот коварный сердцеед сцапает тебя и унесет за тридевять земель.
Губы Беллы судорожно дернулись. Она не знала, что ответить, и указала бабушке на поднос.
— Ты мне зубы не заговаривай, ба. Лучше ешь.
Изабелла еще пару раз укусила пирожок, потом откинулась на спинку кресла и зевнула. Заметив, что бабушка клюет носом, Белла осторожно забрала поднос с ее колен. Поставив его на туалетный столик, она остановилась и некоторое время смотрела на задремавшую бабушку. Она ее так любила! И так не хотела терять ее! Белла вздохнула.
